Изменники Рима

Пробираясь между Аполлонием и находившимся рядом с ним матросом, Катон поднял щит, чтобы отразить удар копья, а затем злобно ударил по древку, расколов дерево так, что оно треснуло, отлетев в борт корабля. Прямо под ним он увидел, что около двадцати человек продвигалось вперед, пытаясь ворваться на борт баржи и сокрушить защитников. Член экипажа справа от него вооружился одним из шестов и отчаянно бился им, сбивая людей с ног, но, не причиняя им особого вреда. Тем не менее, подумал Катон, он неплохо срывал атаку. Слева от него Аполлоний умело использовал свой меч, парируя атаки и отвечая быстрыми, целенаправленными ударами, лишив глаза пирата, осмелившегося приблизиться к нему.

Катон понял, что на данный момент они могут продержаться без него, и отступил на шаг, чтобы кратко обозреть бой на главной палубе. Пираты, должно быть, слишком поздно осознали, что пассажиры баржи представляют собой серьезного противника. Некоторые из них уже пали, другие были ранены и вышли из боя. Казалось, что Хаграр потерял двух или трех своих людей, но преторианцы Катона твердо стояли вокруг мачты. За балкой мачты Катон мог видеть приближающуюся вторую лодку, все еще почти в ста футах от нее, двигаясь вперед на веслах. На борту было достаточно людей, чтобы перевесить чашу весов в пользу пиратов.

Хриплый крик снова привлек его внимание к палубе, и он увидел крупного бородатого человека в блестящем нагруднике и овальном щите, который сердито проревел что-то пиратам, прежде чем приблизиться к ближайшему преторианцу и сделать ложный выпад своим мечом. Римлянин двинулся, чтобы противостоять удару, но лидер пиратов быстро подсек его, и воткнул меч преторианцу в грудь, отбросив его назад и вниз на колени, прежде чем выдернуть клинок и двинуться к следующему противнику, в то время как ближайшие к нему соратники подбадривали его.

— Аполлоний!

Агент отошел от борта и взглянул на Катона, когда тот указал в сторону.

— Капитан пиратов. Видишь его?

— Бородатый болван?

— Да. Можешь его снять отсюда?

— Прикрой меня, трибун.

Когда Аполлоний отступил, Катон выступил вперед и резко рубанул мечом в воздухе, чтобы отогнать тех, кто двинулся было вперед. Он получил легкий удар топором по краю своего щита и чуть не потерял хватку.

— О, ты почти попал, не так ли? — прорычал он и ударил мечом по обуху топора, посылая искры в воздух.

Позади него Аполлоний вытер кровь с лезвия кинжала о край своей туники, прежде чем схватить лезвие и занести оружие назад. Он покосился вдоль палубы на капитана пиратов, который теперь стоял к нему спиной, когда он ударил своим щитом по Пелию и опрокинул опциона на колени. Пират поднял руку, чтобы нанести смертельный удар, и в этот момент Аполлоний метнул кинжал. Он пролетел сквозь людей, сражающихся на палубе, и попал прямо в основание шеи пирата, между его лопатками. Капитан издал яростный рев, когда он выпустил свой щит и нащупал рукоять ножа своей свободной рукой. Пелий быстро отреагировал и пронзил своим мечом левое колено капитана, разрезав мускулы и сломав кость. Пират повалился на бок, рядом с мачтой, и сразу же Грумион и Квинт бросились на него, яростно нанося удары по голове, рукам и груди. Аполлоний удовлетворенно кивнул и бросился в рукопашную.

Оставшиеся в живых пираты с первой лодки дружно охнули, увидев как их командир был убит, и Хаграр воспользовавшись моментом, приказал своим выжившим солдатам и членам экипажа добить нападавших. Они хлынули по палубе, к ним присоединились преторианцы, рубя своих противников со свежей решимостью. Некоторые из пиратов попятились в сторону только для того, чтобы обнаружить, что их лодка отошла на некоторое расстояние. С ее палубы лениво поднимался дым, и от перевернутой жаровни разгорался пожар. Пираты были вынуждены биться дальше, пока их не сражали удары перешедших в контрнаступление пассажиров баржи, либо бросали оружие и ныряли в реку. До лодки, правда, сумели добраться только хорошие пловцы; большинству же удалось лишь нанести несколько ударов по поверхности воды, прежде чем их снаряжение потянуло их вниз. Жалко взмахивая руками, они исчезли под водной гладью, оставляя лишь водовороты, а затем рябь, прежде чем от них не осталось и следа.

Когда последний из пиратов, оставшихся на барже, был уничтожен, Катон подозвал Хаграра.

— Мой повелитель, выводите вперед своих лучников. Поторопитесь!

Парфянин крикнул своим людям, ринувшись вперед и заняв место павшего матроса рядом с Катоном. Но как только Катон ранил одного из нападавших в руку, он был поражен ударом обода щита в бок, и тут же почувствовал ужасную боль в ребрах. Он упал назад, задыхаясь от агонии, пытаясь восстановить дыхание. Тотчас же ловкий молодой пират с третьей лодки перепрыгнул через борт, сжав в зубах кинжал и размахивая дубиной с шипами в правой руке. Он замахнулся на Аполлония, и грек был вынужден отпрянуть в сторону, чтобы избежать удара, оставив тем самым место для других пиратов, чтобы запрыгнуть на баржу.