Изменщик! Я преодолею боль (СИ)

Я снова сменила место своего жительства. Из коморки на окраинах выбралась во вполне приличную двушку. Не прямо в центре, конечно, но в пешей доступности от всех основных тц. Я могла себе позволить заказать еду доставкой, а не пыхтеть, когда мне становилось лень. Я сменила два раздражающих меня комплекта постельного белья, купила себе ортопедическую подушку и давнюю мечту — робот-пылесос. С каким упоением я наблюдала за тем, как это чудо инженерной мысли выполняет за меня грязную работу! Ох, не передать словами. Это придавало мне ощущения некоторой важности. Мол, мое время предназначено для дел поважнее. Я деньги зарабатываю!

Со своей второй получки записалась к парикмахеру-стилисту. И не абы куда, а в "Sweet strawberries" — известный на весь город салон красоты. Не самый дорогой, конечно (я все-таки не миллионер), но мастеров там явно не с улицы набрали.

Стоит он в центре города, зазывает своими вывесками проходящих мимо навести внешний лоск. Давно хотелось это место посетить. Как и множество других, что уж лукавить.

Я захожу внутрь. Любуюсь уранством в стиле old money. Всегда хотелось обустроить в таком духе свою квартиру или даже дом. Лаконичная роскошь… Утонченность и изысканность.

— Здравствуйте, — общается ко мне приветливая девушка, — Чем мы можем Вам помочь?

— Хочу выглядеть эффектно! Так, чтобы от собственного отражения глаз не отводить!

Мастер мне тепло улыбнулась. Сказала, что поняла мои желания. И сделает все в лучшем виде. Пока она готовила все необходимое для реализации своей задумки, девушка на ресепшене предложила мне выпить чаю или кофе.

— Да, будьте любезны, — сказала я с самым деловым видом, — Молочный улун, пожалуйста.

Насколько же это прекрасно, когда все вокруг пытаются тебе угодить. Чувствуешь себя принцессой! А всего-то нужно иметь на руках определенную сумму.

Я сидела в мягком кресле, наслаждаясь суетой вокруг. Смотрела на свое преображение и ловила себя на мысли, что никогда в жизни не была такой красивой. Хотя, казалось бы, мелочь. Просто милирование и очень удачно подобранное ассимитричное каре.

И мне внезапно стало ясно, почему те женщины, у которых есть деньги (большие деньги) из всех этих салонов не вылезают! Красота… Говорят, что красота требует жертв. Чушь собачья! Красота требует денег.

В этот же день я пошла в магазин косметики, взяла себе туалетную воду от Eisenberg и помаду от YVES SAINT LAURENT.

Насколько же это прекрасно — быть платежеспособной!

Голова шла кругом. Раньше бы я упрашивала своего мужчину купить мне все это. Строила бы ему глазки, обещала быть нежной кошечкой в кровати… Он бы закатывал глаза. Спрашивал, зачем оно мне нужно. И как помада может стоить таких средств? Чем она отличается от точно такой же, но раза в три дешевле?!

Но вот наступил момент, когда я достаточно состоятельна для того, чтобы пойти и купить себе самой. Ничего никому не объясняя. Просто потому что я захотела. Просто потому что я могу.

Глава тридцать седьмая

Никита.

Я не сильно удивился в тот момент, когда Влада заявила, что подает на развод. Все это время она консультировалась со своими юристами. Спрашивала о совместно нажитом имуществе, об алиментах. Ей подсказали подать на фиксированную сумму, исходя из того, сколько в месяц тратиться на наших принцесс. Она предприимчиво собирала чеки: за секции, за частный детский сад, одежду, еду… Неплохая сумма накапала.

Мы сидели на кухне. Наши очаровательные дочери видели уже десятый сон (это я их так хорошенько угулял), когда Влада позвола меня на кухню обсудить важный вопрос.

Без лишних эмоций мне было сказано, что продолжаться так дальше не может. Она устала. Потеряла всякую надежду на то, чтобы быть счастливой рядом со мной. Переделать меня невозможно. А чтобы принять таким кобелем, каким создала меня матушка-природа, нужно либо любить не меня, а мои деньги, либо быть показательным мазохистом.

— Я думала, что справлюсь, — говорила Влада. Голос ее не дрожал. Он был абсолютно блеклым, абсолютно безэмоциональным, безжизненным. Будто принадлежал не любящему меня человеку, а кому-то совершенно чужому. Впрочем, может, так оно и стало.

— Я была готова делить тебя с другими женщинами, — продолжала супруга после некоторой паузы, — С одним лишь маленьким условием. Я нуждалась в твоей любви. Отчаянно нуждалась хоть в каком-то внимании. Но ты топтал меня раз за разом. Совершенно спокойно говорил такие вещи, которые нельзя произносить… Просто нельзя, понимаешь? Они убивают. Убивают не только чувства к тебе, но и меня, как человека в целом.

Мне ей было нечего сказать. Извиняться я не собирался. Меняться — так тем более. Но раньше у меня была причина, по которой я не страшился развода. Меня ждала Марина. И я знал, что без любви, без поддержки, без ласки не останусь. А теперь… Теперь я потерял все, что только было у меня. И, скорее всего, без шансов вернуть все обратно.