Измены

Я кручусь у плиты и даже не поворачиваюсь в его сторону. Он тихо подходит ко мне и обнимает сзади.

— Прости, я вчера перебрал. — Мычит мне в шею.

Ложка выпадает из моих рук и тонет в кастрюле с манной кашей.

— Юра, что происходит? — На глаза снова наворачиваются слезы.

— Ничего не происходит. Просто немного выпил вчера с ребятами.

— Вчера? — Я резко разворачиваюсь к нему. — Юра, ты постоянно пьешь. У тебя постоянно на заднем фоне в трубке женские голоса. Что я должна думать?

— Я тебе не изменяю.

— Что с тобой случилось?

— Да ничего со мной не случилось. Я что, выпить с друзьями не могу? — Начинает злиться.

— Да ты постоянно пьешь!

— Где постоянно? Ну выпил пару раз, пришел домой поздно. Ну я же тоже не робот! Знаешь, как на этой стройке тяжело?

— Ты не таскаешь там кирпичи, чтобы уставать! Ты инженер, а не простой рабочий. От чего ты там устаешь, что тебе обязательно нужно расслабляться с помощью алкоголя?

— Ань, я взрослый самостоятельный человек. Не надо меня учить, что мне делать. Я не обязан спрашивать у тебя разрешения для встречи с друзьями. Вчера я действительно пришел очень поздно, и я сейчас перед тобой за это извинился. А ты, между прочим, когда с работы поздно ночью возвращалась, никогда не считала нужным за это извиниться!

Я быстро моргаю от такого наглого заявления.

— Я с работы поздно возвращалась, потому что у меня были просто сумасшедшие авралы, а не потому что я бухала непонятно где и непонятно с кем! И вообще-то я уже давным-давно грамотно выстроила свой график и возвращаюсь домой в нормальное время. Я отвожу детей в садик и школу, и я их оттуда забираю. Мы даже от няни уже отказались! А когда ты последний раз забирал детей из школы и садика? А ты хоть раз ходил на родительское собрание к Андрею?

— У тебя там каша сгорела, — невозмутимо кивает мне головой в сторону плиты.

Я резко оборачиваюсь к кастрюле и только сейчас чувствую запах сгоревшей манки. Юра спокойно удаляется из кухни, а через минуту я слышу, как хлопает входная дверь.

Беру кастрюлю и несу ее в туалет, чтобы вылить сгоревшую кашу в унитаз. Поднимаю детей, одеваю Василису, делаю им бутерброды с колбасой и сыром, наливаю чай, веду их в садик и школу, а потом и сама еду на работу.

Сегодня Юра возвращается домой трезвый и вовремя. И даже вроде как с виноватым видом. После ужина играет с детьми, разговаривает со мной, как ни в чем не бывало, но я уже на это не ведусь. С неделю он побудет примерным мужем и отцом, а потом снова начнутся пьянки и женский смех в трубке.

Я опять ложусь спать в другую комнату, но Юра приходит ко мне. Молча садится на кровать и долго на меня смотрит.

— Ань, пойдем в нашу комнату.

— Не хочу, мне и тут хорошо.

Он шумно вздыхает и залезает ко мне под одеяло.

— Ну хватит злиться, — притягивает меня к себе, но я упираюсь ладонью в его грудь.

— Юра, что происходит? — Задаю этот вопрос уже в тысячный раз.

— Да ничего не происходит, Ань. Ну да, я могу иногда выпить с кем-то из ребят с работы. Но это же не каждый день, и я же не алкаш.

— Такими темпами ты в него превратишься.

— Не говорил ерунды.

— Почему у тебя на заднем фоне всегда женские голоса?

— Потому что мы сидим в каком-нибудь кафе, и мы там не одни. За соседними столиками бывают женщины. Иногда они очень громко разговаривают.

— Я несколько раз видела следы губной помады на твоих рубашках. Откуда они?

— Не знаю.

Он смотрит мне прямо в глаза открытым взглядом. Говорит спокойно и невозмутимо, вот только я все равно не знаю, как трактовать все то, что происходит в последние полгода.

— Аня, я не изменяю тебе.

Я очень хочу ему верить, но я не знаю, как мне быть и как мне мириться со всем этим. Все было хорошо, мы нормально спокойно жили и тут вдруг — начались друзья, пьянки и женский смех в трубке.

— Что, по-твоему, я должна думать, когда ты приходишь домой ночью, пьяный и с губной помадой на рубашке?

— Ты просто должна доверять мне.

Я фыркаю и отворачиваюсь от него лицом к потолку. «Ты просто должна доверять мне». Как легко это сказать!

— Мне категорически не нравится то, что сейчас происходит в нашей семье.

— В нашей семье не происходит ничего из ряда вон. Ань, ну правда. Ты меня уже в какие-то запойные алкаши записала, как будто я пропиваю последние деньги.

— Не удивлюсь, если скоро и до этого дойдет.

— Не дойдет. — Он закидывает на меру руку и притягивает близко к себе. — Я люблю тебя, и я тебе не изменяю. Клянусь.

Я не вырываюсь из рук мужа, потому что хочу верить его словам. Хочу верить, что действительно женские голоса в трубке — это просто какие-то девушки за соседним столиком, с которыми он даже не общался. А помада на рубашке…

А может, это и вовсе не помада? Краска какая-нибудь. Он же целый день на стройке.

Юра засыпает, продолжая меня обнимать и дышать мне в шею. А я смотрю в потолок и повторяю себе, как мантру, что я доверяю мужу и что он мне не изменяет.

Ближайшие три недели мы живем нормально, наши отношения с Юрой налаживаются, моя обида проходит, но потом все начинается заново: его отсутствие до глубокой ночи, алкоголь и женские голоса в телефоне.