Измены

Прескотт подошла к бюро, подняла телефонную трубку и набрала номер дворецкого.

— Финли, ты можешь привести сейчас ребенка, — сказала она, когда он ответил. — Пожалуйста, поскорей.

— Ты думаешь, это правильно, — слабо возразил Картер, — при таких обстоятельствах?

— Кажется, она безумно обожает своего ребенка. Давай надеяться на то, что Лорис сможет вывести ее из этого состояния. Иначе... — оставив все худшее недосказанным, она повесила трубку.

— Иначе мы будем вынуждены привлечь кого-нибудь со стороны, — беспощадно закончил Картер.

Чувство стыда стало проникать в пустоту, окружающую ее. Она не могла позволить себе, чтобы Картер увидел ее такой, и заставила себя вдохнуть воздух в парализованные легкие и освободиться от тех пут, которые грозились полностью захватить ее, потом, сжимая стул, напряглась и, дрожа всем телом, встала.

— Мисс Касталди, вам сейчас лучше?

— Да, я... со мной все в порядке.

Она почувствовала себя такой посрамленной, что не могла смотреть им в глаза.

— Я знаю, что со мной случилось. Здесь есть ванная, которой я смогла бы воспользоваться. Мне просто надо немного холодной воды, чтобы побрызгать на лицо.

— Да, конечно.

Прескотт указала на дверь, из которой раньше вышли они с Картером.

— Там мой кабинет. Женская комната находится за первой дверью справа, как войдете. Вам нужна моя помощь?

— Нет!

Анхела подняла руки, будто защищаясь от удара.

— Я смогу все сделать сама. Спасибо.

Ее лицо все еще было бледным, а глаза затуманенными. Только собрав все свои силы на то, чтобы переставлять ноги, она смогла выйти из комнаты.

— Слава Богу! — воскликнул Картер со всей неподдельной неистовой религиозностью, на которую был способен.

— Вы опаздываете, — напомнила ему Прескотт. — Вы забыли о коктейле с Рэйнолдс в клубе?

— Черт! — он автоматически взглянул на часы. — Я не могу уехать. Я должен сегодня покончить с этим.

Улыбка извращенного удовлетворения сделала губы Прескотт еще более тонкими.

— Думаю, что на сегодня вы принесли достаточно зла, не так ли? Лучше бы вы позволили мне теперь позаботиться об этом. Кроме того, вы собирались отложить решение этой проблемы на шесть месяцев.

Ее тон выражал, что ничего не произойдет, если он примет ее совет.

— Днем раньше — днем позже, что случится?

— Полагаю, ты права, — неохотно согласился Картер.

На самом деле он успокоился, что у него есть уважительная причина, чтобы уехать. Слава Богу, что у него есть старая, надежная Прескотт. Он одарил ее благосклонной благодарной улыбкой.

— Я знаю, что могу доверить тебе все заботы об этом.

— Разве когда-то было по-другому?

Она посмотрела на него испытующим взглядом.

— Но ты должен был сказать мне, что она любит тебя.

Картер опять посмотрел на часы.

— Позвони мне завтра. В любое время — можешь поздно. Я хочу быть в курсе дальнейших событий.

— Конечно.

— Ты уедешь, как планировала, сегодня в Нью-Йорк?

— Конечно. И думаю, что это будет лучшим вариантом, — поспешно прибавила Прескотт, стремясь сложить вещи до возвращения Анхелы, — если мне не придется вести ее назад в моей машине. В таком состоянии она может неизвестно что рассказать шоферу.

— Но сначала ты должна будешь добиться от нее подписать этот чертов документ.

Если отец обнаружит, что он не смог порвать с Анхелой, он вообще больше не захочет его слушать.

— Положись на меня, Картер. На этот раз мы имеем дело не с одной из твоих сучек.

Ее тон был резче, чем она намеревалась, но она была расстроена, что он не посвятил ее полностью в свое дело.

— Я обо всем позабочусь так же, как это было всегда.

Картеру было неприятно вспоминать, как она покрывала и вытаскивала его из многих очень сложных ситуаций. Она обращалась с ним, как со слабым непослушным ребенком, словно взяв уроки у его отца! Но он все еще позволял ей это, так как в присутствии других она вела себя очень достойно по отношению к нему.

Она была единственной женщиной, которую он не смог совратить. Она также была единственной женщиной, за исключением его прелестной, но глупой и ветреной матери, перед которой он не испытывал угрызений совести. Если кто-то и мог его вывести из себя, так это была Прескотт, и это было еще одним ее преимуществом. Он озарил ее, по его понятиям, своей самой обезоруживающей улыбкой.

— Позаботься обо всем, Прес, и за это я тебя хорошо отблагодарю.

Она странно посмотрела на него и отвернулась, прежде чем он смог понять этот взгляд.

— Я буду ждать твоего звонка, — напомнил он, уходя через боковую дверь как раз в тот момент, когда вернулась Анхела.

Он снова выдавил из себя улыбку, выражающую нежную озабоченность.

— Тебе лучше, Анхела?

Она кивнула. Холодная вода привела ее в чувство. Она ощущала себя как смертельно раненное животное, единственным желанием которого было вернуться с остатками чувства собственного достоинства в свое логово и умереть там.

— Я хочу домой.

— Но сначала, Анхела...

— Не беспокойся, Картер.

Ее тон был ровным и разрушающим.

— Я не буду претендовать на тебя.

Она посмотрела на него, пытаясь не видеть, насколько красив он все еще был для нее, — несмотря ни на что.