Измерение инкогнито (СИ)

Спустившись на второй ярус эмирского дворца, Ганиш быстро пробежал широким коридором к залу, где находился парк магического транспорта. Стража проворно, но почтительно расступилась, узнав Ганиша — они проводили босоногого, растрепанного мага удивленными взглядами.

Зал представлял из себя огромное прямоугольное помещение. Потолок был где-то невообразимо далеко — его поддерживали ажурные колонны небесно голубого цвета.

Стены были отделаны голубой же матовой майоликой, которая визуально расширяла и так огромное пространство зала. Искусные мастера выложили на них великолепные картины, изображавшие великие битвы прошлого.

Этот зал отличался необыкновенной величественностью, хотя и не имел той пышности и помпезности, которые были присущи остальным помещениям дворца.

Каждый маг на службе у эмира имел свое средство передвижения, которое в силу своих способностей и фантазии создавал сам.

Летающие машины стояли ровными ярусами вдоль стен до самого потолка — все маги на службе у эмира конечно же предпочитали перемещаться по воздуху. Здесь были великолепные золотые колесницы, изящные ландо, крытые повозки строгих силуэтов, скоростные каплевидные машины, а так же аппараты самых странных и замысловатых форм, предназначение которых нельзя было угадать с первого взгляда. Выбор цвета машины также был исключительно делом мага, ее создавшего — в глазах рябило от фантазии чародеев, раскрасивших свои машины в колера всех оттенков радуги.

Летающие колесницы похожие на зеленых блестящих жуков, на райских птиц с их пестрым оперением, строгие черные и синие, изящные белые, легкомысленные голубые, кокетливые розовые, вызывающие красные — всего с первого раза и не перечислить. Все это нагромождение переливалось и сверкало в ярком свете огромных хрустальных люстр.

Характеристики машин так же отличались в зависимости от способности и силы мага.

Ганиш, согласно своему статусу ученика первого визиря, имел целых три машины. Одна — великолепная и роскошная сине-золотая — для торжественных выездов, вторая — меняющая цвет в зависимости от окружающей обстановки — боевая, отличающаяся непробиваемой защитой и скоростью, с большим арсеналом магического оружия. Третья — неприметно-серого цвета — для обычных повседневных нужд.

На этот раз он вскочил в боевую колесницу — нужна была скорость и защита.

— Откройте! — крикнул он стражникам.

Дальняя стена зала растаяла. Машина пулей рванула к выходу, оставляя за собой шлейф из золотой пыли, который почти тут же рассеялся вдали.

Боевая колесница Ганиша быстро набирая скорость, обогнула черную сторожевую башню, миновала грандиозные купола эмирского дворца и понеслась низко над лесом, едва не задевая вершины огромных деревьев.

Эмирские угодья населяли только великолепные и благородные животные — гордые изюбры и гороподобные туры, изящные лани и косули, изредка встречались свирепые тигры — гигантские волки и бурые медведи делили с ними призрачную власть в этом лесу.

Часто в нем слышались звуки охотничьего рога, стук копыт, ржание и рев загнанных животных. Эмир любил самолично добыть величественного оленя с развесистыми рогами или свирепого щетинистого вепря. Бесчисленные трофеи украшали стены его охотничьего зала.

Лес поддерживался в идеальной, первозданной чистоте. Отобранные из личной гвардии эмира, егеря — ежедневно патрулировали его границы, облетая их на своих страшных птицах, дабы туда не забредал всякий сброд, они тщательно следили — не видно ли где ни будь костра или, не попусти аллах — пожара.

В самом сердце этого леса возвышалась одинокая скала, куда сейчас так торопился Ганиш. Лес под его машиной размазался и, казалось, превратился в сплошную зеленую полосу.

Вся дорога заняла у него не больше пяти минут. Начал накрапывать редкий летний дождик, приятно запахло мокрой землей и свежей травой, потянуло прохладой.

Полусфера его боевой колесницы мягко опустилась на площадку и приняла темно зеленый оттенок, мимикрируя под цвет травы.

Напряжение ожидания прошло и Альхор Борджи с облегчением вздохнул — теперь можно было выйти из пещеры, где он спрятался от все же начавшегося дождя.

— Приветствую тебя, мой достопочтенный учитель — склонился в низком поклоне Ганиш.

— Мог бы и побыстрей — пробурчал Альхор Борджи, неуклюже поскользнувшись на мокрой траве.

Ганиш ловко спрыгнул на землю — прохладный песок приятно охладил его разгоряченные ступни. Он резво подбежал к учителю и, почтительно поддерживая его под руки, с беспокойством принялся ощупывать его с ног до головы, будто бы проверяя все ли его части соразмерны и покоятся на том самом месте, где их расположил сам создатель. Только проделав все эти действия, он немного успокоился. Альхор Борджи скривил недовольную мину и отмахнулся от его рук, однако простил за проявленную бесцеремонность, объясняя ее вполне понятным беспокойством.