Измеритель

Сергей Сергеевич, спотыкаясь и падая, бежал по глубокому снегу. Уже остались далеко за спиной и скрылись за холмом корпуса ТЭЦ, а впереди в дымке показались разрушенные строения города. Он неимоверно устал. Давно его тело, разбалованное коньяком, не испытывало таких нагрузок, но, несмотря на сильную усталость, Древнев ликовал. Он опять обманул смерть, в который раз уже? Он избранный. Баловень судьбы! Ничего, что в руках остался лишь «кедр», отобранный у того идиота. Он сможет… Главное добраться до убежища в «Кривиче». Он поговорит с его обитателями. Убедит их. Что-что, а это он умеет. А там можно начать все сначала. И он еще поквитается с этими измерителевцами.

Его скачущие, как и сердце в груди, мысли прервал раздавшийся из руин протяжный вой. Остановившись посреди улицы на самой окраине города, Сергей Сергеевич стал судорожно озираться, лихорадочно дергая затвор карабина. Солнце садилось, времени до захода оставалось совсем немного, надо было двигаться вперед, но в красноватых лучах по развалинам беспорядочно двигались длинные тени…

– Собаки! – от ужаса руки задеревенели и никак не могли привести оружие в боевое положение. – Только не сейчас…

Стая сжимала кольцо вокруг своей жертвы, не давая ей шанса на спасение.

Часть пятая Последний бой

Глава 25 Как измерить грех?

Разговор с отцом накануне затянулся допоздна, да еще и мысли в голове крутились, постоянно вытягивая Максима из дремы, но после рассказа о былом у него наконец-то все разложилось по полочкам. Нет, ненависть к упырю Древневу не прошла, но он смог, по крайней мере, объяснить себе, откуда взялась эта сволочь, почему он так ненавидел все и вся, и особенно тех, кто живет в убежищах. А понять врага – первый шаг к тому, чтобы предсказать его действия. Правда, предсказывать особенно было нечего. Древнев не отступит, не остановится и будет драться до последнего своего уродца. В этой войне не будет паритета. С этим сумасшедшим, сдвинувшимся на бредовой идее мести всему человечеству, не договоришься. Или он, или мы. С такими мыслями Максим забылся в тяжелом сне.

* * *

Великий медленным шагом приближался к пустой клетке. «Сколько ни смотри, сталкер в ней не проявится. Если испарился, то полностью… Но как? Как он смог уйти? Даже не так – как он посмел ослушаться моей воли? Почему он имел наглость?..» Жрец зыркнул по сторонам, уродцы испуганно вжались в углы, боясь его гнева. А Великий был зол… очень зол. Горе-охранникам крупно повезло, что этот измерителевец их прибил. Если бы они выжили, то сами попрыгали бы в яму, лишь бы избежать его гнева. «Но хитер! Выбрался, перебил всю охрану и ушел. Не может быть, чтобы он сам… один. Это просто невозможно – миновать внешние посты, убрать бесшумно лучших воинов племени, ему наверняка кто-то помогал!»

Он высмотрел среди грязных скрюченных тел командира своих воинов и повелительным жестом подозвал его к себе. Опустив глаза, словно нашкодивший кот, пригибая колени, тот подошел к своему Владыке и рухнул у него в ногах.

– Ну!

Было ощущение, что воин от окрика еще сильнее прижался к полу.

– Повелитель, его нигде нет.

Ропот разочарования прокатился по всему племени.

– Я это знаю – раз он не в клетке. Ты понимаешь, что Дух, живущий в яме, не будет ждать, пока вы его поймаете? Он требует свою жертву!

Где-то глубоко внизу, под решеткой, с булькающим звуком вырвался пузырь газа, и зловонный запах распространился по огромному залу. Казалось, дух уже выбрался наверх, высматривая жертву среди провинившихся людишек, витает в виде миазмов по залу и только ждет, на кого укажет жрец.

Воин затрясся в ужасе.

– Повелитель, он колдун, Дух не может взять его! Он убил две руки моих воинов… – осекся и поднял глаза на старика. – Твоих воинов, Великий. Он оставил заклятье во входах в туннели. Яркий свет и грохот ослепил и оглушил воинов, и они не смогли его догнать…

– Тебе ли решать, чего хочет дух! Только я слышу его. Я его понимаю, потому что это дух старого мира!.. Ты жил в старом мире? – Великий скользнул взглядом по людям племени. – Или кто-то из вас жил? Идите, поговорите с духом, а я посмотрю, как он вас послушает. Еще никто не возвращался из ямы.

С расширившимися от ужаса глазами толпа отступила подальше от бассейна и провинившегося военачальника. Его судьба уже решена. Гнев Великого не казался уже таким страшным – страшнее был гнев духа.

Воин униженно опустил голову.

Старик запахнул плащ из крыла дракона.

– В клетку его, – он указал на лежащего ниц человека. – Дух получит свою жертву.

* * *

«Что там надумали наши старики? Для чего зовут?» Поправляя кожаный комбез, который надевал только в убежище, да и то в очень официальные моменты, он быстрым шагом шел в сторону зала Сената. Молодой паренек, наверное недавно принятый в посыльные, примчался поутру и вытащил Максимыча из кровати. Белобрысый малец с серьезным выражением лица, тщательно выговаривая выученные слова, произнес:

– Максим Максимыч, вам приказано прибыть в зал Сената к десяти ноль-ноль. Приказ Главнокомандующего Васильева.