Измученные смутой времени

— Валера, опять на ночь глядя, — жалостливо спросила она, — ты когда-нибудь отдыхаешь?

— Отдохнем на пенсии, — засмеялся опер. — Галина Кирилловна, у меня к вам несколько вопросов.

— Проходи, Валерий, проходи, я тебя накормлю, — засуетилась женщина. — Как раз только что усыпила Маришу и села пить чай.

За плотным ужином оперативник поинтересовался:

— Кто такой Лосев, который живет через дом от вас?

— Сашка? Так он же здесь родился и вырос. На два года старше Димы, но они дружили еще со школьной скамьи.

— Дима часто бывал у него?

— Раньше бывал, а в последнее время не знаю. Я же переехала в Ленинградскую область и не знаю, общались ли они…

Вдруг женщина запнулась и, бросив тревожный взгляд на опера, спросила:

— Валера, ты почему интересуешься Александром? Ты его подозреваешь в убийстве Димы?

— Нет, не подозреваю, — ответил сыщик, понимая, что говорит неправду. — Я просто хотел с ним побеседовать, узнать, что он думает про пропавших.

— Конечно, переговори. Только уже ночь, удобно ли будет тебе явиться к ним в столь поздний час.

— Нет, сегодня уже не пойду. Скажите, он с кем живет в своем доме?

— С мамой, женой и двумя детьми.

— Сколько лет детям?

— Мальчики. Третий-четвертый класс.

— Маме сколько лет?

— Она гораздо старше меня. Но довольно бойкая, постоянно ходит пешком.

Закончив с ужином, сыщик попрощался с хозяйкой:

— Спасибо, Галина Кирилловна, за вкусный ужин! Я уже становлюсь постоянным вашим гостем.

— Приходи, Валерий, я всегда рада тебе, — сказала она, и глаза ее стали влажными. — Был бы Дима, как бы вы здорово дружили!

Уже покидая дом, Седов поинтересовался:

— Знаете соседа напротив? Зинаида Евгеньевна говорит, что Дима иногда общался с ним.

— Нет, не знаю, — помотала головой Вахрушева. — Там раньше жила бабка Дарья Соломкина. Говорят, когда она умерла три года назад, туда заселился какой-то ее родственник. Я с ним не общаюсь.

— Ладно, потом познакомлюсь и с ним, — сказал опер и попрощался с хозяйкой:

— До свидания, Галина Кирилловна. Буду наведываться.

— Приходи, Валерий, приходи, я постоянно жду тебя, — грустно промолвила женщина, провожая опера до калитки.

7

Однажды утром Седов в коридоре встретил Переверзева, и тот сообщил:

— Вчера вечером привезли Мищенко, она уже в следственном изоляторе.

Получив разрешение у следователя прокуратуры, который вел дело по факту убийства Сергеева, Седов прикупил несколько пачек сигарет со сладостями и направился в следственный изолятор для того, чтобы побеседовать с арестованной. Когда Мищенко завели в кабинет следователя, сыщик отметил про себя, что женщина — само олицетворение «черной вдовы»: холодно-красива, черные жгучие глаза, капризная надменность в мимике и в движениях, чувство осознания превосходства над другими…

«Самка паука, по истечении своих супружеских обязательств в брачный период просто-напросто съедает заживо своего возлюбленного, — поневоле подумал сыщик, сравнивая женщину с хищной фурией из отряда паукообразных. — Мужик, наверное, копил на машину, а она его съела и не поперхнулась… Нет, все-таки поперхнулась».

— Оксана Тарасовна, я из милиции, — представился опер. — Хотел вам задать несколько вопросов.

— Какие еще вопросы? — огрызнулась арестованная. — Без адвоката я с вами разговаривать не буду.

— Это напрямую не касается вашего дела, — объяснил ей опер. — Я хотел с вами поговорить вообще о работе видеосалонов и видеопроката в городе.

— И что вы хотели узнать? — вызывающе спросила женщина. — Видеосалонов много, поговорите с их хозяевами. Почему ко мне-то пришли?

— Значит, хочу поговорить именно с вами. Оксана Тарасовна, вы слышали о пропаже мужа и жены, которые занимались видеопрокатом?

В глазах женщины промелькнул то ли испуг, то ли удивление, и она с нескрываемой злостью проговорила:

— И что? Хотите мне навешать всех собак? Нет, ничего не знаю про пропажу этой семейной пары.

— Никто не пытается свалить на кого-то чужое преступление. Я хотел узнать: были ли случаи, когда на вас пытались наехать бандиты во время функционирования видеосалона?

С этими словами опер положил перед арестованной пакет с гостинцами в качестве взятки за откровения.

— Почему пытались? — фыркнула арестованная, хищно разглядывая принесенные подарки. — Наезжали, да еще как!

— И кто такие?

— Не знаю, Вадим с ними разбирался.

— Что они требовали?

— Как что? Долю от выручки, конечно.

— Сколько в денежном выражении?

— Не знаю. Рублей триста, наверное.

— Все-таки, кто эти бандиты?

— Я одного только знаю, да и то по кличке — Шлеп-Нога.

— Шлеп-Нога? Не знаю такого. Он что, хромает?

— На обе ноги, — прыснула женщина. — Еле ходит, а бандитствует.

— А сколько у него в бригаде людей?

— Не знаю, приходили трое с этим Шлеп-Ногой. Вадим сначала не хотел платить, но те пришли с битами и со стволами, поэтому пришлось согласиться.

— Стволы? Что за стволы?

— Не знаю. Обрез что ли называется.

— Какой с виду этот обрез?

— А я видела? Все со слов Вадима.

Седов решил проверить реакцию женщины и задал провокационный вопрос:

— А вы, случайно, не с его ли бригады наняли людей для убийства сожителя?

Арестованная даже глазом не моргнула: