Изнанка

К ограждению подошли несколько экспертов.

– Что она... оно делает? – шепотом, словно боялась спугнуть несмышленое животное, спросила Сти.

Ей никто не ответил. Все наблюдали за последней зажигалкой – розовой. Она так и осталась лежать на вывернутом куске асфальта в окружении ручек да промокших клочков ткани.

– Не любит красных тонов... – проговорил Рысцов, подняв воротник плаща.

– И что с того? – уже более уверенным голосом осведомилась Сти, оправившись от первого впечатления.

– Не знаю. Просто жутко как-то... – честно признался он.

Роберт снял перчатку и поднял руку, раскрывая ладонь. Скуластое лицо в жестком свете прожекторов казалось выдолбленным из алебастра. На очках, которые ему асболютно не шли, прыгали блики.

– Не нужно. – Валера сделал шаг вперед и предупреждающе встал перед ним, опуская зажатый в пальцах осколок стекла, через который смотрел на «каплю». – Ты же знаешь, на флюки наши выкрутасы не действуют.

Роберт жестко посмотрел на него и процедил:

– Отойди. Я хочу попробовать.

Рысцов пожал плечами и сдвинулся в сторону.

– Как знаешь... Кристина, нужно, чтобы Борис посмотрел на эту диковинку...

– Достанешь его теперь, – сердито отмахнулась Сти. – Только завтра, не раньше.

– Чем скорей, тем лучше...

– Гляньте-ка! – сдавленно вскрикнул один из экспертов, пятясь назад.

Сти и Рысцов вовремя повернули головы, чтобы хорошенько рассмотреть, как от руки Роберта скользит мощная струя измененного пространства, расшвыривая куски асфальта с примерзшей щебенкой, красными лоскутками и авторучками... обволакивая «каплю».

Воздух вокруг флюка стал плотнее, задрожал, искажая контуры черного сгустка вещества. Мелкие камешки и льдышки разлетались в прах, те, что покрупнее, кувыркались прочь, гонимые мощью сшиза второй категории. Поднялся ветер, взметнувший на площадке пыль и заваливший наземь столбики со спутавшейся оградительной лентой. Сти снова надела капюшон и придерживала его одной рукой. «Капля», кажется, начала поддаваться, аритмично пульсируя и нехотя сжимаясь в размерах...

И вдруг кадр резко превратился в негатив... Будто полусонный математик, корпевший над непослушным уравнением, случайно заметил, что виной всему один-единственный знак, коварно притаившийся в дальнем его конце.

И поменял его на противоположный...

«Капля» ослепительно вспыхнула, оборачивая свет прожекторов в непроглядную тьму, до неузнаваемости коверкая окружающие предметы. Лица людей застыли на долю секунды неподвижными масками с уродливыми провалами глазниц и стылыми искрами зрачков в их глубине...

Оглушительно грохнуло.

Ударом отразившейся от «капли» энергии Роберта отбросило метров на десять. Он заскользил по шоссе на спине, сшиб кого-то с ног и, крепко приложившись затылком о бампер ближайшей машины, вырубился.

Ветер мгновенно стих.

Сти стояла, не смея шелохнуться, и инстинктивно сжимала руку Валеры. Она просто-напросто по-женски испугалась. Зрение возвращалось медленно, в ушах звенело, по коже ползали противные мурашки...

Рысцов пришел в себя, выдернул пальцы из ее мертвой хватки и, слепо тараща глаза, пошел к осевшему безвольной грудой Роберту. Не успел он пройти нескольких шагов, как тело самого сильного сшиза России растеклось оплавленной свечой и пропало.

– Он... он проснулся? – запинаясь, спросил стоящий неподалеку пожилой эксперт. – Это ведь экстренка сработала, да?

Рысцов медленно повернул голову, пытаясь разглядеть его перепуганное лицо, но пока были видны только подсвеченные с одной стороны контуры – эффект похлеще, чем если б фотовспышкой в упор хлопнуть. Негромко произнес:

– Это не экстренка. Боюсь, что это начало следующей серии нашего общего кошмара.

– Какого кошмара? – тупо спросил эксперт и машинально поскреб бороду.

Рысцов не ответил. Он подошел к Сти, которая все еще смотрела на разбросанные красно-белые ленты, не решаясь обернуться. Поинтересовался голосом латентного маньяка:

– Слушай, а вдруг все это сон? Обыкновенный страшный сон... Знаешь, бывает так: обожрешься на ночь жирного, а потом до самого утра чудится всякий бред.

Она, слегка повернув голову, взглянула в безумные глаза и провела ладонью по небритой щеке. Сняла очки сначала с него, потом с себя. Отбросила в сторону. Коротко и цинично сказала:

– Ты мне только не вздумай рехнуться. Работы невпроворот.

– Ущипни меня, – беспомощно утыкаясь лбом в ее руку, попросил Валера. Его колени предательски подрагивали. – Пусть я проснусь. Пожалуйста...

– Еще не время.

– Он же погиб. – Рысцов старался взять себя в руки, но бегающий туда-сюда шальной взор выдавал его тихую панику. – Этот флюк просто взял и размазал его! Что дальше? Это, по-твоему, часть плана? Я не согласен такими коврижками упорядочивать мир, знаешь ли...

– Роберт сам нарвался, – жестко сказала Сти, поглаживая Рысцова по упругим смоляным волосам. – Никто не виноват.

– Раньше эс не проявлял агрессии, ты понимаешь?! – взорвался Валера, отстраняясь. – Что-то позволял, что-то нет, но сам по себе никогда не причинял человеку вреда!

– А стеклокуполы?

– Это не то!

– Почему же?! Ну-ка объясни, умник! Не совсем понимаю, в чем разница?