Читаем Изнанка экрана полностью

Вот этого Сева не понял и поднял на шефа вопрошающий взгляд. Шеф остановился.

— Почему я посылал тебя в МУР? Подумай.

— Вам не хватало конкретности в сценарии...

— Вот! Сценарий нужно лечить на ходу. Твой рассказ, где топят вора, который обокрал своих, я хочу включить как эпизод в картину. Согласен?

— Согласен.

— Деньги за это ты получишь. Но без упоминания твоего имени. Согласен?

Сева молчал.

— Я не хочу тебя ущемлять... но наш сценарист — маститый писатель, можно сказать — классик. И рядом с ним неловко писать тебя в титры. Тем более за один эпизод.

Сева молчал, и шеф сменил тему, двинувшись вдоль натурных декораций.

— Я мечтаю о новой постановке «Ивана Грозного». Ты будешь у меня не вторым режиссером, а сопостановщиком. Это дороже, чем авторство одного эпизода... если, конечно, ты всерьез решил стать режиссером. Согласен на такие условия?

Тяжелая трость Давыдовича врезалась в мягкий грунт.

Сева кивнул не сразу

— Чтобы снимать «Грозного», нужны большие деньги. Их не дадут без решения президиума ЦК... поговори с отцом Тамары. Он обещал мне... напомни...

— Я видел его всего один раз...

— Будешь видеть чаще.

— Возможно, — вынужден был открыться Сева.

— Вот видишь, — понимающе кивнул Давыдович, — давай помогать друг другу. Хочешь Новый год в Доме кино встречать? Бери с собой Тамару, мне дадут лучший стол!

— Не смогу. Пригласили домой... К Тамаре.

— Это серьезно, желаю удачи! — Давыдович энергично протянул руку Севе. — И никаких неопределенностей! О своих намерениях нужно говорить конкретно.


Губан окликнул Севу на улице Горького в том же месте, где раньше произошло знакомство с Галкой.

— Свататься идешь? — хмыкнул он, посмотрев на букет в руках приятеля.

— Предположим, ну? — ощетинился Сева.

— Не торопись. Тише едешь — дальше будешь.

— Тебя не спросил!

— Я и так скажу, — с превосходством ответил Губан, — папашу твоей невесты сняли за крупные злоупотребления!

— Откуда ты знаешь?

— Видел набор в нашей газете. Должно было пойти в сегодняшний номер, но оттуда поступила команда — задержать публикацию...

— Может... отменили? — недоверчиво спросил Сева.

— Не, — ехидно ответил Губан, — всего-навсего отложили. Чтобы не портить народу праздничного новогоднего настроения. Как же так! В руководстве страны — вор! Я думаю, потом имущество его конфискуют... Так что — лопнуло твое благополучие...

Губан рассуждал, придерживая оттопыренные карманы с бутылками портвейна.

Сева, не дослушав, бросился к соседнему телефону-автомату.


Звучали длинные телефонные гудки.

Все окна в высотном доме на Котельнической светились.

Ефим Давыдович готовил себя к встрече Нового года. У трельяжа в спальне выдергивал пинцетом волосы с кончика носа.

Торс борца в крахмальной рубашке на тоненьких голых ногах, в ярком полосатом галстуке. Он с неудовольствием поднял телефонную трубку с прикроватной тумбочки:

— Слушаю... Сева! Ты не вовремя! Что?

Давыдович сел на кровать.

— Откуда узнал? — Он полез в тумбочку за патрончиком с нитроглицерином и положил белый комочек под язык.

— Это точно? — переспросил он, не закрывая приоткрытого рта. — Значит, не зря Вера намекала... это конец моего замысла...

— Печально... — только и смог выдавить Сева на другом конце провода.

— Что тебе печально! — сочувствие взорвало мэтра, — тебе — печально! Для меня это конец мечты о «Грозном»! Печально! Ты женишься. Деньги там есть. Квартира есть. Машина есть. Дача — тоже. Что тебе еще надо!

Монолог шефа был ударом наотмашь. Шеф срывал злобу.

— Мне нужна профессия, которую я полюбил! — В голосе Севы звучали одновременно обида и твердость.

— Будет тебе профессия, — Давыдович понял, что перебрал, и продолжил, как мог, миролюбиво, чтобы отделаться. — Мне тут звонил Лукинский, он хочет делать про Фрунзе. Спрашивал о тебе. Приглашает.

— Кем? — после паузы спросил Сева.

— Ассистентом! А ты хотел — режиссером? Еще сопли не высохли! — Давыдович швырнул трубку и тупо смотрел на свое тройное — в разных поворотах — отражение в трельяже.

Сева подавленно уставился на нелепый в этой ситуации букет.

Из повисшей в руке телефонной трубки неслись гудки.

В такой момент идти в дом с предложением... Там не до него... А вообще-то «до него» там без случившегося?..

Снова возник Губан. Будто подслушал его размышления.

— Если раздумаешь идти к невесте, приходи на Пушкинскую, думаю, будет не скучно. Только мужиков недобор. — Он нацарапал на клочке бумаги адрес и вложил его в чащу букета. — И учти: зять проворовавшегося чиновника в вашем кино никому не нужен. От тебя побегут, как от чумного!

— Отвали! — только и оставалось сказать Севе.

Понуро, с опущенным букетом он брел к Тамариному «начальственному» дому мимо светящихся новогодних витрин с размашистой надписью «С Новым годом!». Мимо веселых прохожих с крохотными елочками.

У подножия памятника Пушкину клубилась новогодняя толчея.

Из-за толстенного дуба, перехваченного златой цепью, появлялся «кот ученый»...

Развернувшись налево, кот сказывал «Сказку о попе и о работнике его Балде».

— От первого щелка подпрыгнул поп до потолка, — с восторгом рассказывал «кот ученый».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное