Изнанка королевского дворца

Синяков не было. Разве что немного, там, где он ворочался и падал в лужу. А Лейф действительно почти не бил. Просто… силы-то разные. То вирманин, который привык направлять корабль в бушующем море, а то сопляк, которого можно пинком снести.

Лиля вздохнула.

— Лейф, если такое повторится в столице…

— Если кто-то начнет хватать мою жену своими грязными лапами — еще как повторится! — рявкнул Лейф.

— Ингрид?

Вирманка закивала.

— Они хотели…

Но Лиля уже обнаружила полуоторванную ленту на голубом платье. И к Торию Авермалю развернулась настоящая мегера.

— Господин барон. Мы отплываем. Счастливо оставаться.

Торий аж взвыл, понимая, что это — разрыв отношений. Полный. Но сказать ничего не успел.

Дарий все-таки не был законченным идиотом. Он бросился вперед — и упал на колени перед графиней.

— Ваше сиятельство, отец не виноват…

Лиля резво отпрыгнула в сторону. Хотя было, было большое желание пнуть этого кретина по челюсти. Да так, чтобы он всю жизнь протертыми супчиками питался.

Скот!

— Он виноват тем, что не воспитал сына человеком. Моя дочь, которой семь лет, ведет себя лучше, чем дворянин, которому уже за двадцать — это как?

Дарий закусил губу.

— Ваше сиятельство, хотите — казните. Только не гневайтесь…

Торий крепко сжал кулаки. Чего ждать от графини — он даже не подозревал.

Но Лиля чуть смягчилась.

— Если бы с головы моей дочери упал хоть волосок — я бы сама вас прибила. А так… я не требую наказания. Мы просто уезжаем.

— Ваше сиятельство… вы ведь с отцом в хороших отношениях…

— Ваше сиятельство, — подал голос барон. — не смею просить вас о милости…

— Мам, он неплохой, — подала голос Мири.

Лиля тряхнула головой.

— Встаньте, любезнейший. Вас я больше видеть не хочу. Господин барон, мы отплываем завтра. Полагаю, вашей супруге нет необходимости готовить званый удин. Мы не в том состоянии…

Торий перевел дух, стараясь сделать это как можно более незаметно.

Гневается.

Имеет право.

Но партнерство уже не разорвет. Не должна.

И может быть не пороть так Дария? Все ж таки…

* * *

Лиля с трудом дотерпела до корабля, где и устроила разнос Лейфу. Впрочем, орать не стала. Прошли те времена…

А вот напомнить о беременной жене, о людях, о долге перед ними… это Лиля смогла. Да так, что вирманин вылетел из каюты с красными ушами. Досталось и остальным сопровождающим. Что, у семи нянек дитя повесилось?

Болваны!

Впрочем, от Лейфа вам все равно сильнее достанется.

Тахира Лиля поблагодарила. А Мири занялась вплотную.

У девочки начался отходняк от пережитого. Малышку трясло, у нее зуб на зуб не попадал, хотя в каюте было жарко и даже душно, она цеплялась за Лилю и бормотала, что было так страшно, и эти копья… и хорошо что ее учили, и она едва не… ведь и Лейф и Ингрид могли умереть…

В своего щенка она вцепилась так, что аж пальцы побелели. Пришлось отобрать собаку, пока не задушила.

Лиля кое-как напоила ребенка успокоительным сбором, уложила в кровать и сидела рядом. Кстати — вместе с принцем.

Амир Гулим примчался почти сразу. Был гневен и возмущен, обещал оторвать Авермалю все выступающие части тела и скормить пустынным шакалам… планы пришлось подкорректировать.

Явился Торий Авермаль. И с ним отец Томми. Клеменс Триоль. Купец. Но из зажиточных.

Лиля оставила малышку на попечение принца, который принялся рассказывать девочке какую-то сказку — и вышла к мужчинам.

Оба раскланялись и принялись активно извиняться за своих отпрысков.

И они не хотели.

И дети дураками выросли.

И красота вашей подруги, ваше сиятельство…

Лиля плюнула. И махнула рукой.

— Барон, мы завтра будем на службе и отчалим с вечерним приливом. В гости мне к вам теперь не хочется. Сами понимаете. Я лучше с дочерью посижу…

— У вас замечательная дочь, ваше сиятельство…

Клеменс тоже принялся расхваливать Миранду и сетовать, что за делами свой-то сын дураком вырос…

Лиля со злостью посоветовала розги. Она уже знала, что если бы не Томми — все бы обошлось. Взялось идиоту орать!

Потом принялись торговаться. С одной стороны — бардак по вине принимающей стороны. Из-за их сначала недоделанных, а потом и недопоротых детей. С другой стороны — Лейф тоже сдержанности не проявил. но тут уж Лиля встала грудью. и заявила, что не настанет таких времен, когда воин должен сначала к судье бежать, чтобы свою жену защитить от всякой дряни…

Мужчины впечатлились. И договорились на вполне приличную компенсацию Лейфу и Ингрид. За моральный ущерб. Тут такого слова пока не знали, но…

Казни или порки Лиля требовать не собиралась. Ваши дети — вы их и… того-с.

Стороны расстались более-менее успокоенные.

Торий — тем, что графиня будет поддерживать с ним деловые отношения.

Клеменс — тем, что графиня не требует разборок.

Лиля — общей ситуацией. Уж очень не хотелось врагов приобретать… Но и не потерять лицо тоже важно… ладно! Все сложилось и устаканилось.

И вообще — лечь сегодня спать пораньше. Почему нет?

Посидеть с Мири, а потом там же и спать лечь. Она же тоже не двужильная…

Размечталась. В каюте ее ждал Лонс Авельс. — Ваше сиятельство, можно мне…

— Что? — почти стоном вырвалось у Лилиан.

— Два слова.

— Слушаю.

— Ваше сиятельство, вы с Авермалем дальше работать будете?