Изнанка королевского дворца

Требовалось объединить их в одно. Сделать большой салон. Несколько примерочных. Склад. Второй этаж для слуг и мастеров, которые будут там жить.

По итогам и решим — годится парень для серьезной работы — или нет. Но молодой эввир проникся радужными перспективами, и работал не за страх, а за совесть.

Лиля стискивала зубы, раскланивалась, рассказывала, показывала и мечтала об автомате Калашникова.

Да, это необходимо делать. Но как же это достает!

* * *

Развлечением оказался визит баронессы Ормт.

Про нее Лиля поговорила с Алисией. И выходило так, что дергаться сильно смысла нет. После смерти Джессимин таких баронесс перебывало у Эдоарда порядка двух десятков. Каждая — месяца на три, чтобы не зазналась. А потом — лишнее колечко в зубы и вали.

А будешь возмущаться или права качать — со двора сгоню. На фиг.

Поэтому что бы из себя баронесса не строила, цена ей медяк. И тот — ломаный.

К тому же по утверждениям Алисии, баронесса отличалась недалекостью, скандальностью, стервозностью и неумением не тявкать на слонов.

А то ж?

Басни Крылова Лиля тоже рассказывала Миранде, как помнила, конечно. Но оценила их Алисия. И Эдоард, который посмеялся, послушав "гадюку" и попросил рассказать что-нибудь еще.

Баронесса-таки не удержалась. Любопытство взяло верх над гордостью, и она явилась к Лиле в сопровождении двух подруг.

Лиле было откровенно смешно наблюдать, как баронесса разрывается между желанием укусить побольнее — и узнать побольше. Одновременно и то и другое сделать не получалось. А Лиля не собиралась спускать баронессе наглость даже в мелочах. Обе были страшны, как атомная война и в подметки не годились баронесса. А сама фаворитка жалко смотрелась рядом с Лилиан. Понимала это — и бесилась. И шипела.

— Такая жалость, графиня, что вам приходится носить этот траурный зеленый цвет, — лицемерно вздыхала баронесса.

— Ничего, достопочтенная, — усмехалась Лиля. — Я ношу этот зеленый, как траур по своим врагам.

— Неужели у вас так много врагов, ваше сиятельство?

— Разумеется, нет, баронесса. Я ведь не зря ношу по ним траур.

Хороший враг — мертвый враг. Не будешь хорошей — будешь мертвой.

Разговор переходил на новинки, на кружево, на фероньерки… А потом — опять!

— У вас такой милый деревенский румянец, графиня… наверное, жизнь в захолустье очень увлекательна…

— Если женщина умна — ей везде интересно. И с ней всегда интересно. А если нет… значит — нет.

— Все равно, я бы не смогла жить в такой глуши…. Но мой муж никогда со мной так не поступил бы. Он меня ценит.

— Разумеется, такую жену как вы, надо высоко ценить, — парировала Лиля. — не сомневаюсь, что ваши… таланты оценил по достоинству весь двор.

Баронесса сверкнула глазами. Но кусаться пыталась.

— А почему ваш супруг не взял вас с собой в посольство, графиня?

Лиля вскинула брови. Было желание сказать про беременность. Но — зачем? Этот слух она запустит через Алисию. А не через трех кошелок, которые пробиваются интимными местами.

— Баронесса, состав посольства утверждался его величеством. А воля короля — закон для его поданных. Который не обсуждают, а исполняют. Может быть, вас не затруднит поинтересоваться у его величества?

Намек был вполне толстым. Но баронесса восприняла его по-другому.

— О да, его величество доверяет мне…

— Разумеется, он ведь доверяет вам самое ценное, — съязвила Лиля.

Баронесса вспыхнула. Ее подруги захихикали и тут же осеклись.

— На что вы намекаете, графиня?

— Разумеется, на государственные дела. А о чем вы подумали?

Но улыбка на губах графини явно намекала на нечто другое.

Как любая женщина, добивающаяся всего умом и трудом, Лиля не любила дам, которые пытаются добиться того же через постель.

Несправедливо как-то!

Она пашет как лошадь, учит, сдает зачеты…. а однокурсница имеет тот же красный диплом за игру на флейте любви ректора.

Ее подруга претендовала на место в аспирантуре, но каков поп — таков и приход. И взяли другую. Которая гордилась своим умением исполнять почти все позы из "Кама сутры".

Увы…

Баронесса отбыла через пару часов, злая, как Мальдоная. А Лиля без сил упала на кровать в своей комнате.

Лучше мешки таскать, чем светскую жизнь вести.

А ведь придется.

Как ни странно, отдушиной в череде визитов стало явление маркиза Фалиона.

* * *

Александр прибыл один и верхом. Раскланялся с Алисией, которая ненароком оказалась дома. Вытер руки и лицо наодеколоненной салфеткой.

Восхитился царящей в доме чистотой.

Подарил Лиле громадный букет цветов.

Передал игрушечную лошадку для Миранды. И завел светскую беседу. Чтобы на шестой минуте поинтересоваться Лидархом. После чего разговор плавно переместился в конюшню. И Лиля простила Фалиону все его занудство и чопорность.

При виде Лидарха маркиз просто растаял. И ходил вокруг аварца, как кот возле сливок. Глаза горели, с лица не сходила восторженная улыбка, а несколько яблок от Лили были приняты почти как королевские регалии и с благоговением скормлены лошади.

Лидарх тоже оценил человека — и ткнулся ему в плечо плюшевым носом. Лиля потрепала его густую гриву.

— Подхалим. Заласканный, залюбленный, балованный, очаровательный нахал.

Фалион улыбнулся.