Изнанка королевского дворца

У него и своих агентов хватает. Несколько монет здесь, несколько писем там — и люди начинают работать на тебя. Это Альтрес умел.

Эх, если бы Эдоард не предоставил своему отпрыску право выбирать… хотя тут его осуждать нельзя. Когда человека принуждают — он все-таки возмущается.

А вот когда ему дают свободный выбор — потом и не потрепыхаешься. Сам придумал, сам так захотел… ну и чего ты теперь?

— Чего задумался?

Гардвейг, видимо, воспользовался потайным ходом. И теперь стоял у портьеры и смотрел на брата.

Альтрес вскочил и помог брату усесться в кресло, шипя сквозь зубы про крутые и темные лестницы, чью-то больную ногу и дурацкое безрассудство.

Гардвейг не обратил на это никакого внимания. Брат был единственным, кому дозволялось учить короля, а также попрекать, разносить (не теряя осторожности) и даже составлять за него указы. Альтресу король доверял полностью. Как самому себе.

— Прекрати квохтать…

Альтрес фыркнул, но замолчал и принялся смотреть на сюзерена.

— Надеюсь, в Ивернее твои люди не оплошают?

— Сам надеюсь.

— Анелька все сделала правильно?

— Более чем. Если вылить чуть-чуть черной краски на Лидию — Ричард вернется сюда.

— Точнее нам придется ехать в Ативерну.

— Нам?

— Или мне — или тебе. Наверное, поеду я. А ты останешься здесь. Я дам тебе полномочия регента на случай моего отсутствия, подтянешь войска… справишься.

— А ее величество?

— Куда ее тягать с детьми? Старших возьму, все равно девки…

— Тоже ведь… Гард, давай их к Милии пристроим, что ли? Не годится это — принцесс в такой глуши растить. Мы с тобой это как-то упустили…

— Их надо замуж выдавать. И лучше за границу. Подумай. Может, имеет смысл переговорить с Ханганом…

— Имеет смысл взять с собой соплюшек — и представить их наследнику Ханганата.

— Наследнику?

— Раньше я не знал всей подноготной. Но теперь могу и доложить. Гард, в Иртоне гостил один из самых знаменитых докторусов нашего времени. Тахир Джиаман дин Дашшар.

— Ханган.

— Ну да. А теперь представь — Великий Ханган отправил среди зимы своего наследника, на трех кораблях, через проклятый пролив, к Тахиру, чтобы тот вылечил принца.

— И как?

— Лечение прошло более-менее успешно. Оказалось, что парня травят…

— Чем же?

— Мой человек так и не понял… писал что-то про кровь Кобылицы…

Это верно. Лиля не особо распространялась о болезни наследника, но шила в мешке не утаишь. Сплетни, слухи… а вирмане, которые ходили в Альтвер и зимой, и ранней весной, позволяли себе расслабиться в трактирах. Где их и ловил Ройс.

Ставил выпивку, расспрашивал…

А потом отправлял отчеты. Лиля, кстати, была немного в курсе, но не препятствовала. Если информации мало — это плохо. Если ее много — это тоже плохо. Так что будем делиться кусочками сведений.

— Ладно, не это важно. Мальчишку вылечили?

— Не до конца. И сейчас они всей командой направляются в Лавери.

— Зачем?

— Я понял так, что Лилиан Иртон — любимая ученица Тахира и расстаться с ней он не может ни под каким видом.

— Даже так?

— А Эдоард ее призывает ко двору.

— Ага. То есть девчонка ко двору, за ней лекарь, за лекарем принц… Эдоард не боится мальчишку угробить?

— Он хотел, чтобы ее сиятельство еще ранней весной приехала. Не получилось. Принц как раз еще недостаточно окреп, вот сейчас…

Гардвейг кивнул.

— Говоришь, хороший докторус…

— А это вот… — Альтрес достал свиток, на котором были переписаны вопросы Лилиан. — Я могу послать им ответы, но сам понимаешь. Лучше…

— Вызвать их не получится?

— Нет.

— Тогда посмотрим, что дальше будет. Если все будет хорошо — увидимся на свадьбе. Но ты подумай пока, чем можно заинтересовать этого докторуса… мало ли что.

Гардвейг неосознанным жестом потер ногу — и у Альтреса сердце защемило.

Смерть близкого человека страшна.

Еще страшнее смерть единственного близкого человека. С которым вы даже дышите одним дыханием.

А самое страшное — это когда он медленно умирает у тебя на глазах, ты все видишь, все понимаешь, но помочь ничем не можешь… свою бы жизнь отдать, так ведь не возьмут! Хоть криком кричи…

Гардвейг перехватил взгляд своего брата.

— Так, Альт, хватит киснуть. Будешь сопли распускать — женю.

— Иди ты, — беззлобно ругнулся шут. — Угрожать он еще будет… твое величество.

Гардвейг даже и не подумал обидеться.

— А то ж… вот кстати — на этой любимой ученице и женю. Обеспечу докторусов своим детям. Элитной ханганской выучки.

— А ничего, что графиня немного замужем? — уточнил Альтрес.

— А ты на то и глава тайной службы. Сегодня муж был, а завтра…

— Тьфу. Издеваться изволишь, твое величество?

— А то ж. Выпьем?

— Тебе вино нельзя.

— А что — у тебя уже и эля нету?

Альтрес фыркнул — и достал из-под стола кувшин.

— Эля нету. А вот…

— Вишневка?

Гардвейг улыбнулся. Одной из немногих слабостей Альтреса была любовь к сладкому. Он конечно, тщательно ее скрывал. Но не от родных же… Так самому лучшему элю шут предпочитал вишневку.

— Она…

— Разливай.

* * *

Анелия перебирала украшения. Да, за зиму у нее много чего появилось.

Принцесса…

Не приживалка в убогом замке, принцесса… Знать бы раньше. В жизни бы с Лонсом не связалась. Но теперь дело сделано.

А с другой стороны…