Изнанка королевского дворца

— Набор столовых приборов. Вы же понимаете, господа, что есть все кушанья — например, суп и десерт одной и той же ложкой — просто неприлично. Здесь вы видите шесть больших ложек, шесть маленьких для десерта, вилки и ножи для мяса, вилки для рыбы, лопаточки, чтобы раскладывать все по тарелкам, половники…

Джес только присвистнул.

— Ничего себе… Это для чего такое?

— Для малых семейных обедов.

— А есть еще и для больших?

— Да, господин. Там по тридцать штук каждого предмета…

Джес задумался. А потом просиял озорными глазами. И как-то сразу стало понятно, за что его любят женщины.

Обаяние у него было сумасшедшее — счетчик зашкалил бы.

— Беру. Большой.

— Зачем? — удивился Рик.

— Лилиан подарю. Она покушать любит…

— А пользоваться вместе будете.

— Не без того. — Глаза у Джеса были невинные, как у младенца.

— Ладно. А я пока возьму маленький. Сколько…

Цена была такая, что даже принц присвистнул. А уж для скуповатой Ивернеи…

— Они у вас что — золотые?

— Можем и золотые, господин. Но вот эти — серебряные. Мастер Хельке очень настаивал, говорил — так для здоровья полезнее… а можем на них и герб выгравировать, только прикажите, какой.

Цена становилась объяснима. Мужчины вздохнули — и принялись устраивать золотопускание своим кошелькам.

Серьги много места не занимали, приборы пока остались в лавке — для гравировки гербов, так что парни продолжили прогулку.

Надолго застряли в оружейной лавке, откуда вынесли по паре метательных ножей, съели по паре пирожков у уличных торговцев и зашли в книжную лавку.

Больше туда тянуло Рика.

Так уж получилось — Эдмон считался наследником, а Рик старался проводить большую часть времени в библиотеке. На охоте, с друзьями, с женщинами…

Но чаще — в библиотеке. Старый наставник открыл мальчику красоту слова — и Рик навсегда прикипел к загадочным символам на пергаменте, которые то уводили в моря, то возносили в горы.

Так что сейчас…

Джес скучал у двери, пока Ричард перебирал старые свитки, расспрашивал об авторах, гладил кончиками пальцев плотный пергамент…

В хозяине он нашел истинного ценителя. Так что идиллия продолжалась почти час. Они бы и больше проговорили, но на пороге мелькнула зеленая ряса.

Пастер был высок, сухощав, а выражение его лица напоминало о гадюке, которую долго таскали за хвост.

— День добрый, дети Альдоная.

Голос у него тоже был вполне змеиный. Шипяще-свистящий. Пары передних зубов не хватало.

Джес небрежно сотворил символ Альдоная, через пару минут его примеру последовал Рик. Торговец же опередил их обоих и теперь кланялся.

— Пастер Мейверн, я рад вас видеть…

— Есть ли у тебя учение святого Силиона, сын мой?

Продавец задумался, а потом нырнул под прилавок.

— Для вас, пастер, всегда найдется. Хотя у меня его часто спрашивают. Заказывать переписчикам не успеваю…

— А больше ты им ничего не заказываешь?

— Пастер?

Даже Джес видел, что продавец боится. А уж про пастера и говорить не стоило. Он впился своими змеиными глазами в мужчину.

— Недавно церковь нашла у одного переписчика запрещенные списки с книги Мальдонаи. И он клянется, что делал их для тебя.

— Пастер!

Вскрик был настолько возмущенным, что сразу стало ясно — если и делал, то не это.

— Я в это тоже не поверил. Но решил сообщить тебе. У тебя лучшие богословские списки в столице. Поэтому…

— Пастер, я никогда и в руках не держал такую мерзость. Меня оболгали.

— Верю. А теперь — сколько с меня за учение?

— Прошу принять его в подарок, как доказательство моей любви к церкви нашей, единой и единственной…

— Хорошо, дитя света. Но и ты прими эти деньги взамен книги…

Пастер выложил на прилавок несколько серебряных монет — и удалился вместе с покупкой.

Парни переглянулись. Пора бы уйти отсюда. Но продавец огляделся вокруг — и вдруг вцепился в рукав Рика.

— Господин! Прошу вас…

— Что именно, любезнейший?

Рик был недоволен. Джес сделал шаг вперед, готовый по первому слову оторвать нахалу голову. Но принц сделал жест кистью, мол, подожди пока.

— Господин, вы тоже любите книги, я ведь вижу… Кто бы вы ни были — помогите мне!

— В чем же?

— Я не заказывал книгу Мальдонаи, это так. Но мое имя назвали не просто так.

— То есть?

— Знания, мой господин, самое ценное, что есть в мире. Любые знания. И уничтожать их — грех. Вы ведь не ивернеец?

— Почему вы так решили?

— Ваша одежда, ваш вид, да и слова вы произносите не совсем так, как принято у нас.

— Я из Ативерны.

— У вас там проще. Там не преследуют за запрещенные книги. А у нас… у нас это делают. Ко мне могут прийти с обыском. Найти что-то, что противоречит… интересам церкви — и уничтожить.

— Ну и пусть, — лениво отмахнулся Джес.

— Мой господин! Знания уничтожать нельзя! К-какие бы они ни б-были! Хорошие ли, плохие… это страшный грех перед Альдонаем! Он даровал нам их — а мы бросаем дар ему в лицо, — мужчина даже заикаться начал. И Рик успокаивающе поднял руку.

— Я понимаю. У вас есть что-то такое…

— Да. Вы могли бы увезти это в Ативерну, господин?

Рик на минуту задумался. А потом махнул рукой.

— Давайте. Я куплю у вас все эти свитки, книги… что там есть?

— Свитки, господин.

— Сколько вы за них хотите?