Изнанка мести (СИ)

Свою первую прибыль он, с благословения предка, получил в возрасте восьми лет. Купил упаковку колы на оптовом рынке, продал ее по бутылке, поимев доход в триста рублей, а чистую прибыль – в сорок пять. В четырнадцать, опять при поддержке отца, попробовал себя на бирже. Приобрел акции британской «Хатртвэр».

Ярослав сделал музыку громче и усмехнулся уголками губ, вспоминая, как дрожали внутренности, когда буквально на следующий день после покупки цена опустилась, и он потерял деньги. Батя трепал его по голове, называл юным маклером и велел не унывать. Он был, как всегда, прав: через месяц курс поднялся. Ярослав по-быстрому избавился от бумаг, дабы зафиксировать прибыль, уплатив соответствующую комиссию. Спустя несколько дней стоимость акций выросла в два раза.

Тот опыт научил Ярослава, что инвестор должен быть терпеливым и не паниковать, когда цены падают, не торговать ради краткосрочной выгоды, быть уверенным в росте индексов, но самое главное: быть уверенным в себе.

В семнадцать он приобрел ценные бумаги китайского текстильного производителя, в девятнадцать – пакет акций организации, занимающейся разработкой углеводородных месторождений, которая стала основной его инвестиционной точкой на все последующие годы. К двадцати Ярослав с легкостью принимал решения, после двадцати – встал у руля отцовской компании. Инвестировал в информационные и наукоемкие технологии. Сейчас продолжал формирование собственного холдинга, который изначально хотел специализировать на долгосрочном вложении в биржевые акции, но в итоге сделал управляющим для большого количества фирм в самых разных отраслях: страхование, перестрахование, производство, торговля. Общее количество людей, работающих на него, перевалило в прошлом году за пять тысяч человек.

Отец не просто допустил его в бизнес, он постелил Ярославу красную ковровую дорожку. «Превратить мысль в деньги – это, в общем-то, вопрос силы человеческого духа, а не силы разума, – твердил он, – когда ты будешь сомневаться в себе, вспомни об этом. Правило таково: чтобы разбогатеть, нужны не средства, и не классная задумка, нужен великий человек!»

Пройдя через десятилетие жестоких битв, адских переговоров, слияний и поглощений, Ярослав все больше удивлялся отцовской прозорливости, ясности формулировок, пониманию процессов и сути дел, до которых некоторые матерые предприниматели не доходили и лежа на смертном одре. Откуда она была в нем, троечнике, рядовом инженере – человеке советской эпохи?

В восьмидесятые отец трудился конструктором в НИИ Гражданпроект. После сокращения торговал шмотками, привезенными из Польши, быстро переключился на технику. Ярослав помнил, как дом был завален коробками, помнил первую машину отца – блестящую черную восьмерку, которой завидовали не только его дружки во дворе, но и взрослые дядьки. Новенький заводской запах пластика, серая обивка были частью его детства. Неуемные и счастливые, они с отцом колесили по городу, вместо обеда поглощали кефир с батоном и говорили, говорили, говорили. Отец делился планами, сомнениями, спрашивал совета, смеялся. Не было у него привычки воздвигать между ними стену, никогда он не давал почувствовать Ярославу, что тот молод и глуп. Он впитывал жизнь сына и увлекал его за собой.

В конце девяностых отец по франшизе открыл один из первых автосалонов. Для этого нужны были не только деньги, но и связи во властных кругах. Он не без труда вышел на человека в Администрации города. Тот, после длинных и непростых переговоров, предоставил Выгорскому нужную протекцию за немалую помощь местному детскому саду. Отношения были оформлены письменно. В спешке, в эйфории предчувствия большого дела, отец не обратил внимания на договор. Здесь-то и был подвох: подписи оказались на отдельном листе. Состряпал дельце мелкий чиновнишка Владимир Белов. Он, по стечению обстоятельств ли, а скорее по злому своему умыслу, и подписывал договор на обеспечение детского сада со стороны Администрации города. Позже подонок вкрапил в оборотную сторону листка с подписями соглашение о покупке жилья Выгорских. Вуаля. Квартира в высотке на площади Восстания очутилась в руках грязного ублюдка. Через десятилетие тянулось сожаление, пронзало грудь ржавым гвоздем, несло яд. Ярослав закрыл глаза. Изменить уже он ничего не мог. Мог только наказать.

«Тогда было такое время», – часто слышал он и закипал от этих слов. Да уж, время! Черт подери! Время!

Будь у отца своя команда, этого бы не случилось. Не мог один человек тянуть так много. Разве представишь в наши дни, что соглашение такого уровня не прочитано как минимум двумя высококлассными юристами? Сердце Ярослава, как обычно в те минуты, когда он вспоминал прошлое, забилось чаще. Вот бы вернуться, порвать цепь событий, намекнуть отцу: «Не торопись, не надо!»

Нет! Ничего не переиграть! Все случилось так, как случилось.