Изнанка мести (СИ)

– Нет, – он отрицательно качнул головой, – я сам.

Кабинет Зуева располагался на том же этаже. Андрей стоял спиной к двери – смотрел в окно. Он обернулся и протянул руку, но не было похоже, что он счастлив видеть его.

– Ты по поводу «Баулера»? – равнодушно спросил Зуев, когда Ярослав сел. – Исправленные декларации готовы, – поморщившись, как от головной боли, пояснил Андрей, – я сам несколько раз просматривал их, сегодня Крылов подпишет и Волошина поедет в ФНС, – он помолчал. – Даже с учетом налоговых обязательств за предыдущие периоды и долги «Микрона» размер переплаты огромен. Не знаю, где были глаза у тамошних юристов и руководства. Чуть меньше четырех миллиардов, – Ярославу было в принципе всё равно, какая там сумма. Азарт битвы давно остался позади. К Андрею он пришел совсем по-другому вопросу. – Не думаю, что федералы так просто отдадут деньги. По крайней мере, большую их часть, – Андрей как-то невесело усмехнулся, – надо будет в суд идти.

– Это для нас проблема? – уточнил Ярослав.

– Нет. Не проблема.

– Слушай, как в вас с Ольгой?

– А что? – равнодушие, наконец, покинуло Андрея, он как будто бы насторожился.

– Ты говорил, что есть сложности.

– Есть.

– Могу я помочь?

– Интересно как?

Ярослав осознал, что сморозил глупость.

– Ладно, ты можешь узнать у неё, от кого Вика беременна? – он быстро поднял глаза.

– Я знал, что ты спросишь об этом, – Андрей посмотрел пристально, – и заранее побеспокоился.

– Ну?

– Знаешь, что она сказала? – он продолжил без паузы, – чтобы я передал тебе, что это не твое дело. Она знала, что я спрашиваю не из чистого любопытства. Потом ещё несла белиберду в том духе, что счастлива, что ваши пути разошлись, что теперь ты пожалеешь, что поступил так с её подругой. Я еле её заткнул.

Ярослав перевел взгляд за окно. По небу плыли круглые белые облака. Некоторые из них были сильно освещены солнцем, другие оставались в тени. Ингода просветы были огромными, и он видел яркое небо, иногда зазоров почти не оставалось. Ещё выше, видимо там, куда ветер не мог дотянуться, стояли неподвижно перистые кружевные полосы.

– Не знаю, есть ли смысл говорить тебе об этом, но ребенок может быть и моим.

Андрей, по-видимому, не ожидал этого. Он застыл и недоверчиво посмотрел на него.

– Да ладно! – он нагнулся вперед, – ты уверен?

– Только в том, что перед самым новым годом, я…, – Ярослав никак не мог подобрать нужное слово: «трахнул её»? – мы…, – «занимались сексом»? «переспали»?

Андрей без слов понял.

И опять эти мучительные разговоры по седьмому кругу: зачем ей скрывать? кто тогда?

Червь сомнения принялся за чёрную работу. Он грыз печень, почки, кости, проникал в кровь, выворачивал внутренности наизнанку.

Единственная польза, которую он смог вынести из разговора с Андреем, так это необходимость проверить отцовство. Ярослав решил, что потребует от Вики сдать кровь на ДНК-исследование. Он сделает это для того, чтобы убедиться, что ребенок не от него. Развеет подозрение, а потом пошлет её куда подальше!

Конечно, он не стал бы заставлять её проходить через это, если б она просто ответила на вопросы. Увы. Ярослав распрекрасно понимал, что бывшая жена всеми мыслимыми и немыслимыми способами будет уходить от ответа, не даст никаких объяснений, промаринует его. Ничего, он не позволит ей морочить себе голову! Его внутренности клокотали и без того! Он выведет малявку на чистую воду и заставит каяться в сокрытии правды! Лишь бы провернуть это дело с анализами! Лишь бы ребёнок был его!

После принятого решения, дышать стало легче, и он смог дожить до субботы. Будь он неладен, если не вырвет у Вики признание. Сегодня и не днем позже. Ярослав вдавил педаль газа, не сбавляя обороты на крутом изгибе Лермонтовкой эстакады. Вика сама была виновата: она всем своим существованием излучала вызов, который заставлял его идти до конца.

Ярослав вошел в калитку.

Он был зол и настроен на серьезную схватку, но при одной мысли о том, что они снова увидятся и него есть на это полное право, дурное настроение куда-то улетучилось. Дверь, открытая нараспашку, выпускала из недр дома аромат выпечки. Он с наслаждением втянул воздух. Мысли улетели в ту весну, когда пришлось ухаживать за ней. Вика любила печь. Пока он строил козни или ловил спады и рост рынка, Вика творила вкуснейшие пироги. С капустой, мясом, луком и ещё сотней неведомых начинок. Он уж и позабыл это. В звонком воздухе холостой свободы быстро исчезли ароматы домашнего уюта, создаваемого ей когда-то. Ярослав сощурил глаза. У Вики легко всё получалось. Она успевала и учиться, и рисовать, и тусоваться с друзьями, и печь. Таскала плюшки в институт, раздавала соседям, клала ему с собой. Он усмехнулся. Давненько никто не заботился о нем так. Может быть, никогда.

Он громко постучал в косяк, ещё не зная, как начать разговор. В уголке дверного проема колыхалась ровненькая паутина, за спиной свистели птицы, шуршали насекомые. Листья еле шептались на жаре. Даже солнце издавало тонюсенькие звуки, касаясь лучами земли и травы. Где-то хлопнула дверца автомобиля, а ещё дальше резко отозвался рев газонокосилки.