Изнанка мести (СИ)

— Как закончите, приходите ко мне! — протиснулась Вика мимо, стараясь не задеть стену.

— Нет, Вик, давай сначала ты к нам! — ответил младший и наградил зазевавшегося брата подзатыльником.

Вика рассмеялась, и каблучки её застучали вниз: цок-цок. Пробегая мимо квартиры Ярослава, вздохнула. Если по возвращении он не скажет, что любит — она не станет о нем думать. И точка. Замок щёлкнул, и её сердце ёкнуло: «Уже вернулся, но не предупредил!» Она замерла на месте. Из двери вышел молодой человек, которого она видела впервые. Не Ярослав. Высокий. Пшеничные волосы блестели как в рекламе. Светлая бородка закрывала большую часть лица. Он был старше на год или два. Темно-серый взгляд уперся в её, видимо испуганные, глаза. Секунду они выжидали, явно решая, что делать дальше. Вика опустила ресницы. Сердце гулко стучало. Вор? Позвать Смекаловых? Она прислушалась: двери лифта гремели, наверху ещё возились.

— Виктория? — голос у незнакомца был громкий и певучий.

Он был в курсе, какое у неё имя!? Вика удивленно подняла брови, задавая немой вопрос: «Мы знакомы?»

Парень широко улыбнулся, обнаруживая за бородой ослепительный ряд белых зубов:

— Мы не встречались, но я слышал о Вас не раз, — он протянул руку. — Я — Дмитрий, личный психолог Ярослава.

— Психолог? — она смотрела настороженно, но ничего не оставалось, как пожать его пальцы.

— Да! И по счастливому совпадению, брат.

Вике на мгновение показалось, что она не расслышала.

— Брат!? — она не смогла (да и не пыталась!) скрыть изумления. Вика превратилась в безмолвную статую, внутренности которой раздирала боль предательства.

— Не говорите, что он Вам ничего не рассказывал, — явно желая понравиться, сказал он и добавил отрывисто: — обо мне.

— Ничего, — еле шевеля губами, пробормотала она.

— Отлично, — «брат» захлопнул дверь, повернул ключ и по-простому подхватил ее под руку, — сейчас самое время это исправить, — потянул на улицу, но так как Вика была одеревенелая, остановился: — хотите проверить, не утащил ли я чего? — в его глазах сверкали знакомые искры.

— Хочу проверить, брат ли Вы? — сомнение не покидало. Обида распускала противные теплые щупальца по телу.

— Поцелуемся по-братски? — светлый пушок ресниц искрился от смеха.

Вика скривилась, но стала спускаться.

— Ну, уж нет. Почему я про Вас ничего не слышала?

— Не знаю, — он пожал плечами, — может быть, я слишком обаятельный, а Ярославу слишком много лет?

— И скромный, — фыркнула она.

— Кстати, о скромности, — ничуть не смутился он, — не подкинете до центра, а то моя машина в ремонте. Может, будем на «ты»?

— Хорошо, — неуверенно пролепетала она.

— Хорошо, на «ты»? Или хорошо, подкину?

— Хорошо: и то и другое, — они вышли из подъезда, сели в ауди, и Вика, покривив губы, спросила: — И что же с тачкой? — она готова была спрашивать хоть о Бабе-Яге, лишь бы иметь время собраться с мыслями. Почему Ярослав никогда не говорил о брате?

Дима не обманул её ожиданий. Он подробно рассказал, как ехал по маленькой улочке с односторонним движением, не разъехался с каким-то несговорчивым верзилой. Тот чуть не побил его, пришлось заплатить за ремонт обеих машин, иначе лишили бы прав и ля-ля-ля. Он распинался, даже не останавливаясь, чтобы перевести дыхание.

Вика не особо поверила этой истории. Она с сомнением смотрела на попутчика, чувствуя какое-то подобие жалости. Он болтал, она изо всех сил старалась сосредоточиться на его словах, но думала о Ярославе.

Помаленьку реальность становилась прозрачной, осознанной. Первой реакцией был безудержный гнев. Негодяй! Крутился вокруг неё, как змей! Трали-вали! И вот вам, пожалуйста, мороженное. И будьте добры присаживайтесь, я буду Вашим водителем! Красивей девушки я не встречал! Я покорен! Кино! Ночные прогулки! Рестораны!

Как получилось, что он не рассказал ей о брате? Имела ли она право на знание этой стороны его жизни? Вика чувствовала, что готова разрыдаться. Силы потихоньку покинули её. Выгорский был темной лошадкой. А кем для него была она — вообще загадка.

Наконец-то, Вика вставила в бесконечный монолог:

— Вы не очень-то похожи с Ярославом.

— Да, все так говорят. У нас отец один, а матери разные.

Это сходилось с версией Выгорского старшего. Хоть в чём-то не обманул. Мать умерла, когда ему было около двух. Отец женился заново. После его смерти, Ярослав отношения с мачехой не поддерживал. Но брат — это совсем другое дело. Как можно промолчать про брата? Если бы у неё был брат… или сестра… Впрочем, Вика давно уже запретила себе мечтать об этом. У неё была Ольга. А Ольга — лучше, чем сестра.

— А занимаешься ты чем?

— Я доктор.

Вот это да! Глаза сами собой вылезли из орбит. Она с сомнением посмотрела на пассажира. В умении впечатлять ему не было равных. Доктор? Этот пустомеля? Она прокашлялась:

— Ты правда психолог?

— Да, вижу, удивил тебя. Не очень-то это вежливо так таращится. Но можешь быть спокойна, я не шринк. Я стоматолог. Еще полгода ординатуры, между прочим, и буду задорого лечить твои зубы.

— Спасибо!

— Обращайся. А ты, насколько знаю, художник.

— Угу.

— Ну что ж. Можно по бартеру. Ты меня рисуешь — я тебе пломбы вставляю.