Изнанка мира

Они успели увидеть в дверном проеме спину раненого монстра, который рвался вперед из последних сил, оставляя за собой обильный след изменяющей цвет жидкости.

— Невероятно! — крикнул на бегу Николай, вспомнив, как всадил в пришельца целую очередь.

Выскочив наружу, розыскники на мгновение оцепенели. В десятке метров от входа на земле лежал большой черный чемодан с распахнутой крышкой. В него бледнолицый иномирянин заталкивал труп одного из своих собратьев. Другого трупа уже не было. Уронив тело в чемодан, иномирянин резким движением сунул руку под плащ. Ермолов опередил его, сделав два выстрела из пистолета, и тот повалился на спину. Тем временем раненый иномирянин оказался уже у чемодана.

— Стой! — Патриков взял монстра на прицел, но не знал, надо ли стрелять в уже изрешеченного пришельца. И тот в последнем рывке перевалился через край чемодана. Ермолов и Патриков не без удивления осмотрели чемодан, пытаясь нащупать дно.

— Мистика! — с восторженным блеском в глазах сказал Николай.

— Как раз этого нам и не хватало, — недовольно заметил майор.

— Покажем пленнице наш чемодан? — Патрикову не терпелось свести, наконец, все свои догадки воедино.

— Давай, — согласился Ермолов, — может, она попутно и расскажет что-нибудь интересное. Зови Комова и заодно позвони в УВД.

Комов привел иномирянку. Она остановилась шагах в пяти от чемодана. Глаза ее сначала, судорожно бегая из стороны в сторону, осмотрели все вокруг, словно ища опору в пространстве, а затем замерли, уставившись в чемодан.

— Вы все-таки нашли его! — не то обрадовался, не то огорчился поэт.

— Ах, Блоков, вы еще здесь? — вспомнил о нем Ермолов.

— Узнаете чемоданчик? — хитро прищурившись, спросил женщину Патриков.

— Узнаю, — спокойно ответила она.

— Может, просветите нас по этому поводу?

— Конечно. Куда я денусь? — в голосе женщины прозвучала насмешка.

— Послушайте, я сам могу вам рассказать об этом чемодане. Она уже и так достаточно помогла нам всем, — вмешался поэт.

Патриков оставил женщину и вплотную подошел к Блокову.

— А ведь я с вами беседовал. И вы мне ничего толком не сказали, хотя, кажется, вам было что рассказать.

— Да вы бы мне тогда все равно не поверили!

Ермолов нервно прохаживался взад-вперед, поглядывая то на часы, то в сторону города, ожидая прибытия следственной группы из УВД. И в тот момент, когда он оказался на почтительном расстоянии от чемодана, а Патриков беседовал с поэтом, Лэнгли со страшным криком ударила Комова одновременно по ногам и в лицо. Оперативник к такому отношению со стороны элегантной женщины был, как говорится, морально не готов. Поэтому он в одно мгновение оказался сидящим на снегу, а женщина уже была у чемодана.

— Уйдет! — крикнул Ермолов.

Патриков бросился было за ней.

— Стоять! — приказал иномирянке Комов, наведя на нее пистолет.

— Не стреляйте! — закричал Блоков, выскакивая перед Комовым и закрывая Лэнгли.

Женщина сделала спортивный прыжок, провалившись, как в омут, в зеленую пучину чемодана.

— Черт тебя принес, — сказал Виктор Блокову, опуская пистолет, — Я бы все равно не выстрелил.

Патриков посмотрел на Ермолова. Тот, насупившись, молчал. Казалось, все было кончено. Но лежащий на земле бледнолицый вдруг, словно на пружинах, с громким ревом вскочил на ноги и сделал прыжок над чемоданом.

— Как бы не так! — Комов, прокатившись по земле и оказавшись у чемодана, сильно толкнул его в сторону.

Бледнолицый, как заправский прыгун с трамплина, кувыркнувшись в воздухе, нырнул головой мимо цели. Он еще сильнее взревел и, снова подскочив на ноги, выхватил свое оружие, похожее на большой штопор. Длинная автоматная очередь заглушила одинокий пистолетный выстрел. Патриков и Ермолов стреляли одновременно. Вокруг лежащего на земле тела быстро темнел снег.

Поэт Егор Блоков стоял у входа в мир Лэнгли и думал о том, как она сейчас мчится вдоль сияющего коридора, растворяясь в пространстве и времени, а где-то там, впереди, на фоне оранжевого заката машут крыльями птицы-призраки. Прощай, Лэнгли! Блоков все больше и больше склонялся над зеленой дымкой, словно пытаясь в ней что-то разглядеть.

— Ну а вы-то куда собрались?! — ухватил его за локоть Ермолов. — Вы теперь наш единственный свидетель, который может что-то пояснить по этому делу.

Блоков вышел из оцепенения, глубоко вдохнул ночной морозный воздух и огляделся по сторонам, окончательно приходя в себя.

— А может, спуститься туда на веревке? — неуверенно предложил Патриков.

— Этого делать не следует, — тоном специалиста сказал поэт. — Там действуют совсем другие физические законы, и веревка здесь не поможет.

Милиционеры посмотрели на него с удивлением и даже с уважением.

— По-моему, что-то горит, — сказал Комов, и все, почувствовав в воздухе запах гари, посмотрели на чемодан. Он сначала едва заметно, а потом сильно задымился и вспыхнул ярким голубоватым огнем, сразу потеряв форму и развалившись на несколько частей.

— Система самоуничтожения, — заключил Ермолов.

— Хорошо, что без взрыва, — обрадовался Комов, стоящий ближе всех к догорающим обломкам.

— Сгорел синим пламенем, — констатировал Патриков.