Изнанка сбывшейся мечты (СИ)

   - Холодно тебе, сейчас сделаю погорячее... - выкручивая кран в противоположную сторону, с равнодушием ответила Арина Николаевна.

   - Сварюсь же! Хватит! - завопил он, в истерике метаясь по кабинке, словно зверь в клетке. - Сука! Чё я тебе сделал?

   Воспитательница выключила воду и с задумчивым видом выдавила:

   - Что сделал? - она моргнула, будто переключилась, и со злобой уставилась на трясущегося подопечного. - А ты не знаешь, что сделал? Ты не при чём, типа? - заговорила Арина Николаевна с каждым последующим словом всё громче.

   - О чём ты? Я не понимаю... - растерянно бормотал Саша, так и не разобравшись, чего от него хотят. Ему хоть и было больно, но реветь он не собирался, ведь в день смерти отца он пообещал себе больше никому и никогда не показывать чувств. Он лишь злился всё сильней, изображая слабость, словно хитрый лис.

   - Это же ты, сволочь, убил Алёшку!

   - Никого я не убивал, мои руки чисты. Какой ещё Алёшка?

   - Ты уже даже не помнишь... Плюснин Алёшка!

   - Плесень? Он же ночью сам вскрылся, я тут не при делах. Не надо на меня чужие заслуги вешать!

   - Я спрашивала у ребят. Ты его довёл, сучёныш! - взорвалась Арина Николаевна и тут же, будто сгорев дотла, помрачнела и замерла. Лицо стало каменным, и по щеке побежала слеза.

   Саша почувствовал прилив сил от чужих страданий, поднялся на ноги и с уверенностью заговорил, глядя ей прямо в затуманенные глаза:

   - Плесень сам сделал выбор, и никто не мог ему помешать. В жизни выживают только сильнейшие, таков закон джунглей. Он просто слабак! Нюня! - Саша умолк на несколько секунд, наморщил лоб, переосмыслил происходящее и тотчас спросил: - А те-то чё ваще до него? Кто он тебе?

   Арина Николаевна не реагировала на Сашины вопросы, перебирала воспоминания и бормотала, будто в бреду:

   - Как зашла в группу, сразу Алёшку приметила. Маленький такой. Белобрысый. Так красиво улыбался, прямо как магнит, притягивал к себе. Тут же узнала всё. Документы собрала. Проверку чёртову прошла. Нам ведь две недели до усыновления осталось. Совсем чуть-чуть... И мы бы уехали к маме в деревню. А тут такое горе.

   - Ну, дак и вали домой, колхозница! - с издёвкой заорал оскалившийся Саша, почувствовав власть над ситуацией. - От меня-то те чё надо? Хочешь услышать, что это я сделал? Ну, я! И чё? Плесени это уже не поможет... Мертвякам обратной дороги нет! Узнала? И чё ты теперь сделаешь? А я отвечу - ни-че-го.

   Воспитательница судорожно глотала воздух, но не могла произнести ни слова.

   - Никто тебе не поверит. Доказать ты ничего не сможешь. А я буду всё отрицать. Да и вообще, я малолетка! Меня даже посадить нельзя. Ты такая же неудачница, как и твой слизняк Лёша! Ни к чему неспособная! Сдохнешь - никто не вспомнит и не пожалеет.

   - Я тебя сгною в психушке... - зарычала она, багровея от ярости и всё крепче сжимая рукоятку душа.

   - Давай, пиши кляузы! С радостью туда отправлюсь, не впервой. Плавали - знаем. Мне только лучше сделаешь. Отдохну, деньжат заработаю, шмотками у дурачков разживусь. А через месяц вернусь, больше там не держат, и те не поздоровится, тупая су...

   Но договорить Саша не успел - рухнул на плитку, словно мешок с песком. Арина Николаевна наотмашь ударила его в висок лейкой, так что у неё в ушах зазвенело. Она выбросила металлический предмет и схватилась трясущимися руками за лицо, покрывавшееся белыми пятнами. Она, не моргая, смотрела на тело валяющегося почти возле её ног подопечного и тихо всхлипывала, разрывая могильную тишину в душевой.

   - С-с-саша, прос-с-ти... Не хот-т-тела... - заикаясь, выдавила она через десяток секунд, которые показались ей вечностью.

   Арина Николаевна потянулась к шее ребёнка, но... тут же оказалась на полу, упав с высоты своего роста. Ударилась головой о кафельную плитку и затихла, распластав руки в стороны. Оклемавшийся Саша поднялся, выбросил в соседнюю кабинку резиновый коврик, выдернутый из-под ног воспитательницы, и со злобой прохрипел:

   - Допрыгалась! Предупреждал же, сука!

   - Почему ты ничего не делаешь? Саша! Спаси её... - послышался зарёванный голос Лекса, который появился прямо возле воспитательницы. - Помоги! Вызови скорую! Её можно спасти! Ты же не убийца! Это самооборона! - продолжал он, отыскивая сердцебиение на руке девушки.

   - Слишком поздно, минуты три, не больше. Она тоже сделала выбор, я не вправе ей мешать... - цинично ответил Саша, разглядывая алую лужу крови, стремительно растекающуюся вокруг головы девушки. Он никогда раньше не видел в жизни таких ярких красок, не чувствовал таких запахов и не испытывал таких эмоций. Невероятно сильных, непостижимых, завораживающих и вместе с тем... странных. Внутри него бурлило, клокотало, жгло и требовало действий, но Саша пока не понимал, чего именно.

   - Позови Семёныча, он поможет.

   - Не поможет. Далеко. На улице нервно курит.

   - Не бойся его, он ничего не сделает. Он поверит тебе. Скажи, что это был несчастный случай.