Изнанка желаний

Лицо Толяныча, и без того красное, налилось благородным помидорным оттенком. Он-то наверняка счёл, что я укрепляю над ним свою власть, или вообразил ещё какую-то тюремную глупость. Но возражать не стал, послушно приложил к домофону таблетку. Домофон запищал.

У мужика были ключи от всех парадных. Хрен знает, зачем он их собирал. Смотрящим себя воображал?

Я кивнул алкашу и вошёл в парадную.

Плитка была цела.

Каких-то полчаса назад на ней красовался выразительный слепок моей фигуры. И пивные разводы, и въевшаяся в пол грязь были на месте. Не хватало лишь главного.

Версию с галлюцинациями я отложил, едва подумав о ней. Нет, силу я обрел реальную, царапины тоже… к слову о них. Некоторые успели затянуться, да так, что от них не осталось даже розоватой кожицы. Я потёр кровавое пятно на руке, и под ним не было ничего, что заслуживало бы внимания.

Не все раны соглашались исчезнуть. Некоторые, хотя и затягивались быстрее, чем обычно происходит у человека, ещё сохраняли и форму, и крошечные углубления.

Причём связи между тяжестью ранений и скоростью их исчезновения не было. Опасные порезы, которыми меня наградил Бехемот, испарились без следа. А вот пальцы ноги ощутимо побаливали. Разумеется, пинок по машине, располовинивший её, не должен был пройти безнаказанным для них, но… если уж рассуждать с точки зрения реализма, то мне бы пришлось попрощаться со всей ступнёй. Законы ускоренной регенерации вели себя нелогично даже по меркам глубоко нелогичной ситуации, в которую я себя загнал.

Или же я пока не видел картины целиком.

Я напряжённо размышлял, поднимаясь по лестнице. Пролёты были целы — во всяком случае, целее, чем им следовало быть после моего падения. Погнутые перила были обязаны своей погнутостью мелкой шпане, а не мне.

Что удалось узнать от Риты, помимо кучи оскорблений и заверений, что я долго не протяну? В мире волшебства существовало целое общество: разные организации или кланы, разные направления магии, особая иерархия… и сопутствующие опасности, которые всегда шли в комплекте с секретностью.

Водились ли в городе более дружелюбно настроенные волшебницы? Нет-нет-нет, всё не так. Мне бы прикидывать, как избавиться от сомнительного дара, который больше смахивал на проклятие…

Но разве не о том я мечтал? О чуде, которое выдернет меня из серой рутины. Правда, вместе с чудом в комплекте шли грудь и вопиющее отсутствие привычных органов. Я глянул вниз. Всё на месте.

Итак, то, что произошло после того, как я произнёс заклятье-формулу-хрен-знает-что, не оставило следов в реальном мире. Меня перенесло в его копию — не очень-то точную, если судить по безлюдью. То есть моя квартира, скорее всего, не превратилась в груду обломков.

Это обнадёживало. Как и то, что я остался мужчиной. Всего-то и нужно, что не входить в параллельную реальность, и для меня ничего не изменится.

Я пошевелил пальцами, в которых не чувствовалось и толики скрытой в них силы.

Ну, почти ничего.

Но как же быть с обещанием стать самой сильной волшебницей? Неужели я откажусь от магии лишь потому, что мне на время придётся влезть в шкуру девушки? Это натуральнейшая трусость, а я не трус.

Просто нельзя забывать о том, кто я есть на самом деле. Александр, двадцать три года, мужчина.

Самая мужественная девочка-волшебница во всём городе.

Я тихо рассмеялся. Не выдержал всё-таки.

Если отставить шутки в сторону, то у меня не было необходимой информации, чтобы принимать осмысленное решение. Мне срочно требовалось найти кого-то, кому я могу хоть отчасти доверять. И вот после того, как я вытрясу из него нужные сведения, выясню подводные камни, можно будет судить: а стоит ли овчинка выделки?

Хотя вряд ли от контракта получится легко отказаться. Да ещё это странное замечание про то, что меня выписали из христиан… Веяло от этого нехорошим душком.

Будто я по уши залез в чёрную магию или вроде того.

В кои-то веки мои надежды оправдались. Дверь в мою квартиру стояла нетронутая. Обманчивая неприступность — я-то помнил, как легко её снести. Приложить побольше усилий, и она полетит, словно в неё из танка шмальнули.

Но на этом мои злоключения не кончились. То, что я не разгромил хату, конечно, прекрасно — но мне бы в неё ещё попасть. Желательно без вызова спасателей. Раскурочить-то я теперь и сам могу.

Разве что нельзя показывать новые возможности непосвящённым.

Или, если перефразировать: как править Вселенной, не привлекая внимания санитаров?

Какое-то время я пялился на собственную дверь, как баран на новые ворота. Запасной комплект ключей валялся в квартире. Чтобы забрать их — и наконец переодеться — нужно попасть внутрь. А чтобы попасть внутрь…

Меня осенило. Я ведь вышел из квартиры, не открывая дверь. Не открывая эту дверь.

Настало время серьёзного колдовства.

Перед тем как начать, я принюхался, чтобы убедиться, что на верхней или нижней лестничной клетке не стоит соседей, вышедших покурить. Прикинул, могу ли залепить дверные глазки, а то мало ли что — но отмёл идею как излишне параноидальную.

И произнёс заветную формулу, которая успела отпечататься в разуме: