Изнасилование (СИ)

На противоположном конце виднелись полупрозрачные раздвижные двери в спальню, но до них нужно было идти полжизни – так виделись мне габариты квартиры. Но с ней я предпочитаю ознакомиться, когда останусь одна, распакую вещи и устроюсь. Я, всячески хваля себя за отвагу, смелость, патриотизм и обещая в награду посмертное почитание и уважение, уговорилась на то, чтобы броситься на шею ДонУну и, со счастливым видом пролепетать «спасибо, спасибо!». Он опустил сумки, подхватив меня, чтобы не упасть. Его объятья были мне средневековой пыткой, а мои эмоции при этом срочно просили Оскара.

- Ты прелесть! Ты не представляешь, как мне тут нравится и как я тебе благодарна! – я засучила в воздухе ногами. Он по-доброму засмеялся, приходя в восторг от моей счастливой непосредственной реакции, выжатой из душевно мертвой злобной тушки посредством ненависти.

- Я рад, что смог угодить, - он поставил меня на пол, не отпуская рук. Они продолжали крепко держать меня за талию, и я начинала паниковать – Тебе тут нравится? Я всё заказывал по своему вкусу.

- Тут всё просто идеально! – хоть в чем-то врать не пришлось. Будь моя воля, я бы лучше не придумала. Многие мужчины обустраивали свои жилища так, что мне в них было бы неуютно, неприятно. Даже у ЧонМина в гостях мне не слишком нравилось, потому что обстановка была скучной, холодной. А тут был странный холостяцкий уют, как у людей, которым не хватает внутреннего тепла и они всё-всё вокруг делают для того, чтобы одиноким вечером чувствовать себя лучше. Я подумала, что психологи врут, когда говорят, что атмосфера, которую мы создаём, отражает нашу душу. Ну не могла быть душа ДонУна ТАКОЙ! – Я завидую, по-хорошему, твоему вкусу. Это врожденный талант?

- Это наследственное, - он неловко отвел взгляд – у меня мать дизайнер, наверное, от неё передалось.

- Она тебе не помогала со всем этим?

- Нет, - тихо ответил он – Всё сам, от начала и до конца.

- Чудесно! – похвалила я ещё раз и задумалась. Кажется, в его семье не всё так гладко. Ничего странного, иначе откуда бы такой сыночек? У хороших родителей выродков не рождается. Хотя всякое бывает – Ты своё-то всё забрал, что нужно?

- Да, - кивнул он. Я уже из последних сил выдерживала его ладони, поэтому придумала снять обувь и для этого отстранившись, села, разуваясь – Если что вдруг, то заеду забрать. Предварительно позвонив и предупредив.

Я подняла глаза и улыбнулась. Понятливый мальчик. Интересно, а перевоспитать его можно? Или это фантастика? Или Йесон был прав и если ему никакой дури не давать, то он вполне себе и нормальный человек?

- Ладно, ты устраивайся, а я поеду, - ДонУн остановился у двери – Если что звони, не стесняйся. В любое время. У меня же свободный график, меня можно и среди ночи будить. Если что захочется.

Он закончил игривой нотой, от которой я сникла, захотев сунуть в рот мятную конфету, как делают, когда мутит от езды по серпантинной дороге в горах. Вот дурак, взял, и испортил о себе всё с трудом кое-как набросанное положительное впечатление.

- Хорошо, обязательно, - я тут же опомнилась и стряхнула с себя серость и налет омерзения – Ты тоже звони! Когда мы теперь сможем увидеться? Скоро снова приедешь?

- Моя бы воля, - он опять подошел ко мне и, подняв уже босую, на ноги, обнял – я бы и не уезжал, но я помню твои слова и не хочу, чтобы ты думала, будто принимаю тебя за кого-то. Пожалуйста, поверь моим лучшим намерениям.

Поверить? Тебе? ДонУн, мне легче сделать тройной тулуп на льду, хотя я в жизни не занималась фигурным катанием. Но последствия будут одинаковыми в обоих случаях. Что там расшибусь, что тут попаду в какую-нибудь задницу, если начну доверять таким, как ты. Я ласково погладила его по волосам, играя благодарную и заботливую пассию. И его вновь понесло на целование! Я задрожала – лишь бы не принял за возбуждение! – и он, прижав меня к себе, впился губами в мои губы.

Я смутно помнила, как он целовался тогда, два года назад, но, естественно, ничего хорошего от впечатлений не осталось. Но сейчас я не могла оценить не объективно, не адекватно. Я просто потеряла контроль над собой и будто отключилась. Погрузилась в темноту, очнувшись на том, как он нежно коснулся уголка губ и попрощался. Едва дверь закрылась я, на ватных ногах, заметалась по углам. Где здесь туалет? Ванная? Мандражируя и чувствуя, как по спине катятся капли пота, совсем не от жары, потому что здесь был кондиционер, я кинулась к раковине на кухне и повисла над ней. Нет, нет, я должна сдержаться! Мне ведь ещё так долго идти к победе, терпеть и не такое, если я хочу добиться своего. Я сдержусь!

Я включила холодную воду и брызнула ей на лицо. Тошнота отпускала. Отходила. Откатывалась волной. Я перевела дыхание. Умничка. Кажется, я смогла перебороть одно из тяжких испытаний. Если буду таким героем и дальше, то Йесон мне будет по плечу. С такой выдержкой, как у него, нужен не менее хладнокровный противник.