Изнутри (ЛП)

— Мне тоже, — только и смогла я выдавить.

— Послушай, — он закашлялся. — Насчет вчерашнего…

— Это было прекрасно, — выпалила я, чувствуя, как краснеют щеки.

— Да, — произнес он самодовольно, — это было чертовски прекрасно.

Я рассмеялась, покачав головой.

— Как ты? Злишься на меня?

— Нет. С чего ты взяла?

Я въехала на территорию госпиталя, припарковалась и заглушила машину.

— Зандер, ты дал мне частичку себя, которая… которая…

— Хоуп, подчиняться тебе меня возбуждает. — Его голос прозвучал глубоко и хрипло.

О, господи боже.

— Я…

— Я не могу перестать думать о твоем теплом теле рядом с моим, и о том, как полностью нахожусь в твоем подчинении. Ты подарила наслаждение, которого я никогда не испытывал. Дала мне нечто такое, что я и не мечтал получить.

— И что это? — спросила, чувствуя, как сердце бьется о грудную клетку.

— Надежда. Ты подарила мне надежду.

— Зандер…

— Тебе следовало меня разбудить, поехали бы вместе.

— Хотелось дать тебе поспать. Ты через столько всего прошел. — Тело полыхнуло жаром от мысли о его обнаженном теле. — И я надеялась, что разбужу тебя, когда вернусь.

— То есть ты все-таки вернешься?

— Конечно, — нахмурилась я. — Почему нет?

— Не знаю.

Он не сказал, но мой уход много лет назад заставил его думать, что я могу сделать это снова. Я понимала, откуда такие мысли, но все равно было больно. Гораздо больнее, чем, если бы он начал кричать на меня.

— Я скоро вернусь, — мягко пообещала, пытаясь проглотить комок в горле.

— Хоуп?

— Да?

Он сделал глубокий вдох.

— Спасибо тебе.

Мы попрощались и, отключившись, я вылезла из машины. С осознанием, что надо с этим покончить, направилась ко входу в госпиталь. В любой другой раз я бы навестила отца добровольно. Он иногда чрезмерно контролировал меня, но это ничто по сравнению с матерью.

— Я могу помочь? — спросила медсестра на ресепшн.

— Да, я ищу Джона…

— Хоуп. Наконец-то ты здесь.

Я поморщилась. Голос матери действовал мне на нервы.

— Здравствуй, мама, — пробормотала я, поворачиваясь к ней.

Ее светлые волосы были собраны в идеальный пучок, светло-персиковый деловой костюм выглядел шикарно, словно она только из офиса. Хотя и вышла на пенсию, но по ее внешнему виду об этом ни за что не догадаешься. Когда дело касается этой женщины, все сводится только к бизнесу, никакого удовольствия.

— Не мямли, — сказала она, крепко меня обнимая, — леди так себя не ведут.

Я сдержала смешок. Если бы она только знала.

— Где папа?

— Отдыхает. Ты сможешь увидеть его приблизительно через час. — Она отступила на расстояние вытянутой руки. — Тебе нужно что-то сделать с этими непослушными волосами, — хмуро произнесла она и попыталась расчесать мои темные кудри пальцами.

Я отбросила ее руки.

— Они вьются, мам. Они должны быть непослушными.

Вот поэтому я и перестала с ней общаться. Она постоянно всех осуждает и критикует.

— Так выпрями их.

— Мам, — взорвалась я, вырываясь. — Ты позвала меня не за тем, чтобы поговорить о волосах. Где папа?

— Отдыхает. — Она прищурила глаза. — Да что с тобой? Ты с кем-то встречаешься?

Я фыркнула и повернулась к медсестре.

— В какой палате Джон Чарминг?

— 508Д.

— Спасибо.

Прошагав мимо матери, я двинулась по коридору.

— Он отдыхает, — повторила она за спиной.

— Я слышала!

Я бесшумно вошла в палату и резко остановилась, увидев, что отец надевает куртку.

Заметив меня, он замер.

— Привет, Хоуп. — Его глаза просияли, отражая флуоресцентные огни больничной палаты.

Я скрипнула зубами, сжав руки в кулаки.

— Привет, папочка. — Я резко обернулась к вошедшей в комнату матери. — Я думала, он отдыхает.

— Так и было. — Ее глаза забегали.

— Если он отдыхал, то почему одевается? По твоим словам он пробудет здесь гораздо дольше.

— Что? — усмехнулся отец. — Да, ладно, у меня просто несварение. Ничего серьезного.

От услышанного я шокировано раскрыла рот.

— Ты сказала, что у него сердечный приступ только для того, чтобы заставить меня приехать? — выкрикнула я.

— Анджела, что ты сделала? — удивленно спросил отец.

— Это единственный способ тебя увидеть. Она у нас совсем не бывает, — ответила мать. — Ты больше к нам не приезжаешь. — Ее глаза наполнились слезами, нижняя губа задрожала.

— Вот поэтому и не приезжаю, — простонала я.

— Ты опять общаешься с тем мальчишкой, Зандером? Поэтому забыла нас? — спросила она, игнорируя мой ответ.

— Нет! Боже, ты когда-нибудь меня слушаешь? Это не имеет никакого отношения к Зандеру.

— Ты уже сказала, почему ушла от него?

Отвернувшись, я медленно досчитала до десяти. Мать знала, чем меня задеть. Лучше бы я ушла в монастырь, чем переехала. Я думала, что если как примерная девочка расскажу правду, то меня воспримут как взрослого человека и начнут уважать, но все, что получила — осуждение и презрение.

— Нет. Еще не сказала. Я пока не готова.

— Тебе все-таки стоит. Ты не захочешь забрать этот секрет в могилу.

Я уставилась на мать, не в силах вымолвить ни слова.

— Я хотела тебя увидеть, — сказала она, наконец.