Изо всех сил

— Посредничество – это просто вежливая фигура речи. Ультимативные условия, так точнее. Вот они. Таиланд получает небольшую полосу земли вдоль границы, чуть меньше, чем они уже заняли за последние несколько дней. Япония получает право базирования и, по сути, полный политический контроль над остальной частью французского Индокитая. Сверх того, права свободного доступа к индокитайской и тайской территории "для наблюдения за прекращением огня". А ещё французские колониальные власти и тайское правительство должны будут заплатить Японии вагон денег, чтобы оплатить их усилия.

— Это не посредничество, это захват власти, — нахмурился Стимсон. — Тайцы замешаны в этом? Сговорились с японцами?”

— Учитывая характер их ответа, я так не думаю.

Халл сейчас проклинал самого себя. С одной стороны, он был в восторге от прочитанного, с другой – возмущен тем, что его первоначальное суждение оказалось настолько ошибочным. Движимый своими инстинктивными предрассудками против военных правительств, он едва не совершил катастрофическую ошибку, оттолкнув ценного союзника.

— Цитирую тайское министерство иностранных дел.

Поскольку императорская Япония не имеет законных оснований для присутствия, базирования или представления интересов в Индокитайском регионе, Королевство Таиланд решительно и недвусмысленно отвергает ультиматум, маскирующийся под посредническое урегулирование нынешних военных действий между Королевством и французскими Индокитайскими властями. Предмет данных военных действий является спорным вопросом их участников и будет разрешён на двусторонней основе. Кроме того, Королевство Таиланд уведомляет императорскую Японию о том, что ей отказано в праве доступа на территорию Таиланда. Любая попытка обеспечить такое право вызовет противостояние всех сил, находящихся в распоряжении Королевства.

На простом языке – занимайтесь собственными делами, а если сдохнете в процессе, так нам же лучше. Это самый решительный отказ от дипломатического подхода, который я видел за сорок лет государственной службы. Французские власти Индокитая приняли предложение Японии. Могу сказать, что оба этих ответа совершенно окончательно определили политические позиции.

Суриётай, душечка, надеюсь, когда ты прибивала свои флаги к древкам, то выбрала самые длинные гвозди. Стёйвезант удержался от ухмылки. Он был предупрежден, и ничего не сказал на обеспокоенное замечание Моргентау.

— Разве французы не побеждают? Продвижение тайцев кажется незначительным, а французы претендуют на крупную морскую победу. Они утверждают, что они потопили треть тайского флота, включая линкоры и три эсминца.

Стимсон покачал головой.

— Как докладывает наш военный атташе, нет. Один из кораблей, который французы заявляют потопленным, находится в Саттахипе. Он не просто не повреждён, он даже не участвовал в сражении. Другой отбуксировали в Бангкок на следующий день после битвы. Он сильно пострадал, но на плаву. Кстати, это броненосцы береговой обороны, а не линкоры. Тайцы говорят, что потеряли два торпедных катера, вот и всё. Мы знаем, что они оторвались от французской эскадры. Она сейчас в Сайгоне – крейсер и по меньшей мере один повреждённый сторожевик. На суше французы в катастрофическом положении. Их контратака полностью провалилась. Похоже, их армия блокирована в Баттамбанге. Вероятно, поэтому они приняли предложение Японии. Это единственный шанс удержать обстановку от развала.

— Я думаю, вполне очевидно, что одной из основных причин антияпонских настроений Таиланда стало изменение нашей позиции по поставкам оружия, — с ханжеским довольством сказал Халл.

Ну да, за последнюю неделю ты сам себя убедил, что так и планировал. Стёйвезант ограничился вежливым кивком. А вот следующие слова Халла застали его врасплох.

— Поскольку это, очевидно, соответствуют нашим интересам, нам стоит сделать поддержку более выраженной? К сожалению, у нас закончились британские и французские самолеты.