Изобилие. Будущее будет лучше, чем вы думаете

Новые филантропы верят, что улучшают саму благотворительность, применяя ее для того, чтобы решить новый комплекс проблем, перед которыми стоит сегодняшний меняющийся мир. И, честно говоря, она действительно нуждается в улучшении – большая часть филантропии за последние несколько столетий оказывалась неэффективной. Они думают, что могут лучше справиться, чем их предшественники. Сегодняшние новые филантропы пытаются применить секреты и навыки, благодаря которым они заработали свои деньги, в раздаче этих денег.

В последнее время набирает обороты концепция под названием «целевое социальное инвестирование»,[426] или «инвестирование по концепции тройного критерия» (triple bottom-line investing) – то есть инвестор поддерживает предприятия, менеджеры которых принимают в расчет не только финансовые показатели, но также социальные и экологические цели. Такая практика зачастую дает инвесторам добиться большего, чем традиционная филантропия, и популярность такого инвестирования растет. Согласно прогнозам, приведенным в исследовании Monitor Group,[427] если в 2009 году было сделано на 50 млрд долларов целевых социальных инвестиций, то за десять лет эта цифра вырастет в десять раз.

Еще один секрет технофилантропов – практический подход.[428] «Принцип „Я подписываю чек, и на этом все“ больше не работает, – говорит Пол Шумейкер, исполнительный директор организации Social Ventures Partners Seattle. – Теперь действует принцип „Я подписываю чек, но это только начало“».

Так что, когда технофилантропы делают инвестиции, они не только увеличивают капитализацию производства, они привносят еще и человеческий капитал. По словам Шумейкера,

они привносят связи, знакомства и возможность быть приглашенными на встречи самого высокого уровня. Когда Гейтс решил сражаться за вакцинацию, он создал команду и обеспечил этой команде встречи с мировыми лидерами и с руководством Всемирной организации здравоохранения. Большинство благотворительных организаций не смогли бы попасть на такие встречи, но у Гейтса была такая возможность – и это имело огромное значение.

Существует и еще одно отличие новой породы филантропов от прежних поколений – возможно, самое значительное. Большинство баронов-разбойников начало проявлять щедрость в преклонные годы, тогда как многие технофилантропы стали миллиардерами, еще не достигнув тридцати пяти лет, – а к филантропии они обратились сразу же после того, как разбогатели. Говорит Джефф Сколл:

Традиционно благотворители были стариками. Сколотив состояния, они уходили на покой и под конец жизни начинали тратить деньги на благотворительность. И в своей благотворительности они были менее амбициозными. Гораздо легче выписать чек на строительство нового здания оперы, чем отправиться сражаться с малярией, или со СПИДом, или с другими мировыми проблемами. Многие же из сегодняшних технофилантропов обладают энергией и уверенностью, которые происходят из того факта, что они еще в молодости основали успешные предприятия мирового уровня. Они хотят сразиться с такими проблемами, как распространение ядерного оружия, или пандемии, или нехватка воды. Они считают, что за свою жизнь могут успеть многое изменить.