Изобретатель чудовищ

— Что с тобой происходит, Исидор? В цеху ты был на высоте. Хищные твари попировали бы нашими трупами, но ты научил нас, как уничтожить этих страшилищ. Откуда такая осведомленность?

Исидор потер висок.

— Над дверью была табличка.

— Да, была — на чужом языке. Что это за язык?

Исидор беспомощно произнес:

— Не… не могу перевести точно. Меня осенило. На меня снизошло озарение, что за дверью спасение. Я не предполагал, что конкретно мы найдем в комнате. Но когда я увидел рукав с раструбом, мне сделалось ясно, для чего он служит.

— А слово "секвестры"… Откуда ты его взял?

— Так называет своих тварей Магог.

— Он всех монстров зовет секвестрами или только этих? — справился у ученого Феликс.

— Всех. Нежить, нападавшая на Ледяной форт, — лишь другой, более совершенный вид.

— Ты слышал это слово от монахов, когда сидел в колодце в монастыре? Монахи упоминали о подземных цехах и секвестрах?

— Не знаю. В колодце я часто бывал очень нездоров, и сейчас с трудом могу воскресить в памяти, что со мной происходило. Что было явью, а что бредом? Стерлось почти все, кроме смутных обрывков… Слабое пятнышко свечи загорается над моей решеткой, брат Константин наклоняет уродливое лицо, бросает мне зачерствевший сухарь…

— Мы едва вырвались из капкана. Но зато выяснили, чем занимался Магог в Долине гейзеров, — сопоставил факты Феликс. — Создавал этих умопомрачительных тварей, ненасытных до чужой плоти. Почему они так дико выглядят, Исидор?

— Они не завершены. Недоделки, экспериментальные образцы. Магог бросил их в подземном цеху, когда воины Ледяного форта вышибли его из долины. Секвестры выжили, пожирая остатки биоматериала — запаса мертвых тел, остававшихся тут.

— Итак, Магог, покинув Долину гейзеров, обосновался где-то в ином месте и ставит мерзкие опыты там…

— Способность производить из биометариала новые организмы сделала бы Магога великим завоевателем, — рассуждал Исидор. — Чем больше сражений, тем больше он получит трупов. Под землей ему не хватает фрагментов тел, так как единственные поставщики мертвецов — жители Ледяного форта и сами убитые монстры. Но воины быстро научились сжигать своих погибших, а заодно и тела секвестров. К тому же население форта невелико. Парадоксально, но форт держится против Магога так долго именно потому, что слишком мал. Магогу нужно много трупов, густо населенный мир.

— Однако на штурм Ледяного форта он умудрился поднять весьма значительные силы!

— Не исключено, что у Магога имеется целый склад материала, заготовленного им еще на поверхности Земли. Полагаю, его владычество дорого обходилось людям.

Путники наскоро перекусили. В сне они сейчас нуждались даже больше, чем в пище. Феликс вызвался караулить. Он сел у огня, заставляя себя не дремать. Его мучило беспокойство. С Исидором творится что-то странное… По сути, он завел своих товарищей в ловушку — в заброшенный цех. Но Исидор не пытался им лгать: он предупреждал, что в цеху кого-то настигла страшная смерть, и, соответственно, не внушал друзьям заблуждение, будто бы там безопасно. Да и сам ученый едва не стал жертвой секвестров, как и остальные.

Но чем объяснить открывшийся у Исидора пророческий дар? И внезапную болезнь, свалившую его в Ледяном форте и так же внезапно прекратившуюся? И совершенно изгладившийся шрам от ножевого удара, полученного в доме мыловара в Огненном городе?

Феликс был далек от каких-либо умозаключений. С Исидором могли что-то сделать еще в монастыре. Но что именно, с какой целью? Представляет ли теперь Исидор угрозу?

Феликс покосился на прикорнувшего у костра ученого. Наверное, было бы разумно разбудить его и с глазу на глаз обсудить ситуацию. Исидор должен подготовиться к самому печальному повороту событий: к тому, что он преображается, и этот процесс вышел из-под контроля. Вероятно, взвесив все обстоятельства, Исидору следует быть готовым и к роковым последствиям. Не исключено, скоро ему суждено превратиться в исчадье Магога.

Феликс судил по себе: когда-то и ему пришлось выслушать смертельный диагноз. Как ни тяжело ему далось с этим смириться, он был рад, что правда о будущем ему известна. Это научило его относиться к жизни, как к чему-то преходящему, за что не стоит уже цепляться. Не исключено, что и бедняге Исидору пора задуматься над собственной участью…

Но Феликс не разбудил ученого. Его удержала мысль: все пока не так плохо. Нервы Феликса были натянуты, в висках кололо — еще не прошло действие ядовитых паров, которыми он надышался в подземном цеху. Может, его мрачные предположения вызваны лишь скверным самочувствием и усталостью?

Он решил, что будет наблюдать за Исидором, пока не придет к однозначному выводу. Пока ученый вполне вменяем, и не стоит отравлять ему существование.

От тесной площадки в скалах, где путники, выбравшись из душных цехов Магога, нашли временный приют, тянулась узкая тропа. Она упиралась в крутой спуск, заслоненный обледеневшим утесом.