Изобретатель смерти (сборник)

Самарин, бежавший последним, вдруг вскинул руку с чем-то зажатым в ней и повалился набок нелепо, как подкошенный. Длинный вернулся было, но тут у его ног запрыгали фонтанчики, выбиваемые пулями второго инспектора.

– Не стрелять, идиот! – продолжал кричать Гуров.

Когда они поднялись на пригорок, второго уже не было. Игорь Самарин лежал на спине с открытыми ясными глазами и коротко, поверхностно дышал. При каждом подрагивании его грудной клетки изо рта выплескивалась струйка крови и стекала по его шее на траву. К груди он прижимал небольшую кожаную сумочку, явно женскую, причем плотно чем-то набитую. Сумочка была в крови.

Гуров протянул руку и вытащил из пальцев Самарина сумочку. Один из инспекторов вернулся с аптечкой и сейчас изготавливал тампон, чтобы прикрыть рану и не давать попадать в нее воздуху. Сумочка оказалась набитой драгоценностями. Инспекторы увидали содержимое и одновременно с уважением присвистнули.

– Самурай, ты меня слышишь? – позвал Гуров. – Игорь! Самурай! Самарин! Кто с тобой был?

Самарин перевел взгляд на Гурова, но неясно было, понимал ли он что-то или лапы смерти уже сжали его мозг, спасая умирающего от ужаса понимания собственного конца. Гуров попытался прочитать в глазах Самарина хоть что-то, говорящее о сознании. Но тот вдруг вытянулся странно, стал как-то длиннее и замер. Голова свесилась набок, как у куклы… кровь больше не выплескивалась толчками изо рта. Глаза смотрели с непонятной пустотой куда-то в сторону.

– Один охранять тело, вызвать опергруппу, второй за мной, – устало приказал Гуров и, прихватив сумочку, побежал выше по склону. Туда, где скрылся Губарев. Следом, шумно дыша, побежал Бойцов.

Черная спина была хорошо видна среди белых молодых березок. Преследователи растянулись цепью и пытались отрезать уголовника от Ленинградского шоссе, от возможности захватить машину. Губарев несколько раз стрелял. Одна пуля прошла над плечом Гурова очень близко и с треском врезалась в ствол дерева за его спиной. Вот так и нарываются на шальные, неприцельно посланные пули, подумал сыщик.

То, что он увидел дальше, заставило закричать от бессильной злости. Уголовник встретил молодую женщину с мальчиком лет пяти, которые собирали грибы. Выбив из рук женщины ведерко, Губарев схватил ее за шею и, развернув к своим преследователям, прижал ствол пистолета к ее голове.

– Эй, вы там, – кривя изуродованную губу, крикнул уголовник. – Стоять, суки. Еще шаг сделаете – я бабе мозги вышибу. Или пацаненку ее. Выбирайте!

Гуров устало опустился на одно колено за деревом и опустил голову, пытаясь восстановить дыхание. Неподалеку упал на дерево Бойцов и выжидающе посмотрел на сыщика. Что ты смотришь на меня, как на волшебника, с тоской подумал Гуров. Это самое неприятное, что могло случиться. Заложники, и он весь взбешенный.

– Че делать будем, товарищ полковник? – просипел за спиной инспектор ДПС.

– Губарев! – подняв голову, крикнул сыщик. – Сдавайся. Не делай хуже, чем есть.

– Ты меня знаешь, начальник?

– Мы тебя установили уже. Ты в бегах, но это мелочи по сравнению с умышленным убийством двух и более лиц с отягчающими. Ты же понимаешь, что это пахнет пожизненным.

– И че мне терять, начальник?

– А ты подумай, Губа! На хрена тебе усугублять все до такой степени. Сдайся добровольно, пойди на сделку с правосудием, и тебе могут скостить до двадцатки. А это уже шанс выйти оттуда.

– Ой, купил ты меня! – нехорошо засмеялся Губарев. – А то я не знаю. Да через пятнашку я напишу заяву, и меня выпустят. У вас там сидеть уже негде. Опять же амнистия какая подкрадется незаметно. Не, не сидеть мне пожизненно, даже если и дадут.

– Зря ты так думаешь, Губа! Оттуда не выходят. А те редкие исключения из правил, что там выживают, они выходят умалишенными, полными социальными и физическими импотентами. Ты там подохнешь, а я тебе жизнь предлагаю, Губа!

– Да пошел ты, начальник, – крикнул в ответ Губарев и тут же заорал на ребенка: – И ты заткнулся, утырок! Не, начальник, не уговоришь. Я пошел, но если хоть одна сука двинется за мной, я сопляка вам с дыркой в башке оставлю. И объясняйте начальству как хотите эту историю. А потом ее по частям буду отдавать. Хотите?

– Не дури, Губа! – крикнул Гуров, чувствуя, что впервые в жизни он теряет самообладание.

И тут до него дошло, что Бойцова нет уже на том месте, где он только что лежал. Гуров понял, где сейчас может быть его шустрый помощник. Спина участкового мелькнула и исчезла справа уже на половине расстояния до Губарева. А ведь получится, думал сыщик. Там хныкает и истерит женщина, там ревет во всю глотку ее ребенок. Губарев ведь не слышит ничего. Надо его еще отвлечь.

Гуров вышел из-за дерева и показал свободные руки, в которых не было оружия.

– Губа! Еще два слова, а потом беги, если захочешь! Прошу два слова.