Изобретатель смерти (сборник)

– Жаль, что я не озаботился в свое время изучить Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы. Там, наверное, об этом что-то сказано. Нужно будет у моего адвоката проконсультироваться, вы не возражаете? – невозмутимо спросил Всеволод у Гурова, доставая из кармана шорт сотовый.

– Вы заранее обзавелись адвокатом? – усмехнулся Лев.

– И уже давно. В наше время полицейского и прочего беспредела он нужен каждому человеку точно так же, как свой зубной врач, – невозмутимо парировал тот. – Так мне ему звонить?

– Оденьтесь, пожалуйста, мы вас подождем, – вынужден был сказать Гуров.

Лазарев ушел, а Лев и Степан переглянулись – на легкую победу Гурову рассчитывать не приходилось. Когда Всеволод вернулся уже одетый, Григорий встревожился и растерянно залепетал:

– Сева, что происходит? Кто эти люди? Что им от тебя надо?

– Все нормально, Гриша, все будет в порядке, вот увидишь, – успокоил его Всеволод. – Я просто уйду ненадолго, а потом вернусь.

– А вот это вряд ли! – насмешливо бросил Степан, начиная потихоньку действовать Лазареву на нервы.

– Странно, что у вас хоть к кому-то такое теплое и заботливое отношение, – добавил свои «три гроша» Гуров.

– А на свете вообще много странного, – невозмутимо пожал плечами Всеволод.

Они пошли к выходу с турбазы, а Григорий шел следом и все спрашивал:

– Сева! Ты правда вернешься? Ты меня не бросишь?

– Конечно, Гриша! Конечно! – успокаивал его Всеволод.

Когда они сели в машину, Григорий не выдержал и заплакал.

– Зачем вы его обнадежили? Вы же понимаете, что не вернетесь уже никогда, – сказал Гуров.

– Не будьте столь уверены, господин полковник, – спокойно ответил Лазарев.

За всю дорогу в управление никто из них не произнес ни слова. И вот они уже сидели друг против друга в комнате для допросов: Лев и Всеволод, который был непробиваемо спокоен.

– Всеволод Александрович, вы отдаете себе отчет в том, что вы сделали? – начал Гуров. – По вашей вине погибли люди, в том числе и дети. И вам придется за это ответить.

– Господин полковник! Как-то раз, бродя по Интернету, я нашел форум, на котором ваши подопечные очень живо вас обсуждали.

– Такой есть? – искренне удивился Лев.

– Есть! – кивнул Лазарев. – Там о вас отзывались исключительно в превосходных степенях, особо подчеркивая то, что вы всегда держите свое слово. Так вот, если вы дадите мне слово офицера, что наш разговор не будет фиксироваться видео– и аудиоаппаратурой, нам имеет смысл поговорить. Если же нет, то я буду просто молчать и не скажу ни слова без своего адвоката, а он лучший в своем деле. Что ответите?

Да уж! Нечасто Гурову приходилось сталкиваться с людьми, имеющими такое самообладание. Он подумал и громко сказал:

– Я даю вам слово офицера, что наша беседа не будет фиксироваться видео– и аудиоаппаратурой. – Приказав: – Выключите запись! – снова обратился к Лазареву: – Я слушаю вас.

– Если уж мы заговорили об ответственности, то давайте начнем по порядку. Я написал кандидатскую диссертацию, которая тянула на докторскую. Но ВАК ее зарубил, и знаете почему? Дед выяснил это совершенно точно. Потому что какой-то светлой голове там, – показал он пальцем на потолок, – а они там у нас все исключительно светлые, показалось, что слишком много кандидатов наук в России развелось. Этот деятель ответил за свою дурость?

– К сожалению, мы не выбираем руководителей министерств и ведомств, – заметил Гуров.

– Да! Но мы выбираем тех, кто их назначает! Я тогда поехал к своему научному руководителю, профессору Шаповалову. То ли он не знал о поступившем в ВАК распоряжении, то ли знал, но мне не сказал, чтобы хорошенько поживиться за счет моих бабушки с дедушкой, но начал во всем обвинять меня. Он говорил и говорил, перечисляя все мои недочеты, и тогда я, чтобы остановить этот поток красноречия, взял за горлышко графин и шарахнул им по столу, на котором лежало стекло. Разбилось и то, и другое. Осколок попал Шаповалову в щеку, потекла кровь. Он визжал как поросенок. На кафедре меня необыкновенно «любили», – язвительно добавил Всеволод. – Кто же любит тех, кто умнее их?

– Очень знакомо, – согласился с ним Лев.

– Да и мое благосостояние было у них как бельмо на глазу, – продолжал тот. – Одна ассистентка стала вызывать «Скорую», хотя лично я необходимости в ней не видел, и милицию. С первым я еще мог согласиться, но не со вторым. Я бросился к ней, чтобы нажать на рычаги, она рванула от меня, телефон упал на пол и разбился. В результате меня забрали в милицию, как хулигана и дебошира, оскорбившего почтенного ученого. Кстати, вы знаете, что стало потом с моей диссертацией? Шаповалов немного видоизменил ее, выпустил под своей фамилией монографию и стал благодаря ей членом-корреспондентом Академии наук. Скажите, он ответил за этот плагиат?

– Мне кажется, что не настолько это редкая ситуация в научном мире.