Изобретательная сваха

— Однако не так демонстративно, как прежде.

— Верно, — согласился Ник, не скрывая удовольствия. — Наконец-то она перестала считать меня монстром. Теперь нужно осторожно подвести ее к обсуждению беременности.

— Легче сказать, чем сделать. Если бы были хоть какие-то внешние признаки, ей труднее было бы делать вид, что ничего не происходит. Но она из тех счастливиц, которые не испытывают токсикоза, вялости. А ее колебания настроения совершенно нормальны. — Ребекка собиралась развивать тему дальше, но в этот момент в дверях появилась Эмили. Ее лицо сияло.

— Откуда ты возник? — спросила она отца так весело, что колкость слов потерялась.

Николас подвинул стул поближе к стулу дочери.

— Желудочный вирус поразил большинство участников конференции, поэтому я прибыл сюда. Рад, что ты в хорошем настроении.

Они разговаривают друг с другом! И без напряжения! Ребекка затаила дыхание, боясь нарушить очарование.

— Еще бы! Только что наслаждалась свободой от вас обоих.

— Ну, спасибо! — вставила Ребекка притворно обиженно.

Эмили застенчиво ей улыбнулась.

— Вы же знаете, что я имела в виду. — Она опустила пальцы в крошки пирожного на отцовской тарелке и слизнула их. — Это чудесное местечко и осматривать его без вашего сопровождения гораздо интереснее. — Она взглянула украдкой из-под ресниц на Николаса. — Могу я надеяться, что буду в полдень постоянно прогуливаться вот так, в одиночестве? Я обнаружила несколько магазинчиков в стороне от дороги. Бутик старинной одежды.

— Старинной одежды? — брови Николаса удивленно приподнялись. — Зачем она тебе?

— Старинная не значит старая, просто выполнена в традиционном деревенском стиле. Ну, много вышивки, понимаешь?

— Вышивки? — изумился Николас. Эмили была не из тех девочек, кто любит кружева и оборочки. Она предпочитала черную лайкру и облегающие брюки.

— Ну, это вносит разнообразие, — тихо произнесла Эмили. — Я обещаю возвращаться домой через два часа. Я только схожу туда еще раз посмотреть и, возможно, что-нибудь куплю. — Она опустила глаза, и, нащупав чувствительную струну, сказала жалобным голосом:

— Это сделало бы мой французский намного лучше и… у меня было бы время подумать…

Ребекка перехватила взгляд Николаса и кивнула.

— Ну, — сказала она, все еще колеблясь, хотя и не понимая, почему, — если ты обещаешь быть дома не позже… — она посмотрела, на часы, — пяти часов…

— Отлично! — Эмили вскочила, явно тяготясь их обществом, и исчезла за дверью.

— Может быть, ей действительно необходимо побыть одной, чтобы разобраться в себе, — сказал Николас задумчиво. — И погода великолепная: свежо и ясно. Может, мозги проветрятся.

— С мозгами у вашей дочери все в порядке, — тихо заметила Ребекка. — Пожалуй, вы слишком беспокоитесь.

— Чем это может повредить? — продолжал вслух рассуждать Николас. — Вряд ли с ней случится что-то хуже того, что уже случилось. — К мысли о беременности дочери он привыкал очень медленно. Конечно, первое потрясение прошло, но Ребекка не знала, смирился ли он.

Они вернулись в дом. Николас нес сумки с продуктами и поддерживал разговор на нейтральные темы. Только когда они дошли до дома, Ребекка занервничала, представив, что они сейчас на два часа окажутся вдвоем. Что ее так напугало? То, что он флиртовал с ней время от времени, ничего не значило: он был мужчиной, для которого флирт — вторая натура. Да, они когда-то были близко знакомы. Но с тех пор прошла вечность. Она совершенно равнодушна к нему. Да и не было у них сколько-нибудь значительных отношений. Так почему же мысль о том, что они останутся наедине, должна пугать ее? Это просто смешно.

— Пойду приготовлю ужин, — сказала Ребекка, как только они переступили порог и сняли пальто. Она схватила сумку с продуктами и направилась в кухню.

— Я помогу вам.

— Не нужно, — запротестовала Ребекка. — Вы можете заниматься своей работой! Я не хотела бы нарушать ваш распорядок.

— Самое приятное в любом распорядке — это нарушать его. — Он плутовски улыбнулся и шагнул к Ребекке. — Очень приятно чувствовать себя школьником, прогуливающим уроки.

— А вы прогуливали уроки? — спросила Ребекка. Ноги у нее будто приросли к полу, и только огромным усилием ей удалось оторвать их.

— Разве все мы не проказничаем иногда? Для меня это не было характерно, но, должен признаться, были случаи, когда я терял голову.

— Я — нет. — Ребекка выложила покупки на стол и потянулась взять разделочную доску, нож — надо было чем-то заняться, чтобы не чувствовать неловкости оттого, что Николас рядом. Потом достала овощи из хозяйственной сумки и принялась мыть их, а Николас уселся на стул и принялся наблюдать за ней.

— Никогда?

— Нет. Послушайте, я ненавижу, когда стоят у меня над душой.

— Стоят над душой? — в его голосе звучала насмешка. — Это мешает?

Она была так смущена, что даже не слышала, как Николас подошел к ней, пока не ощутила на щеке его дыхание. Она отпрянула и ударила его.