Изобрети нежность

Послышались три едва уловимых стука в дверь гаража. И почти вслед за этим – голос вошедшего, раздраженный, властный:

«Не бросай окурков! Наделаешь тут…»

«Ты хоть поздоровался бы», – отозвался курильщик.

«Хвостов вчера не было?» – вместо ответа спросил неизвестный.

«Не учи ученого…» – вяло вздохнул курильщик. Он опять зажег спичку, и под шиферной крышей гаража блеснул короткий желтоватый всполох. – «Трусишь?» – насмешливо поинтересовался курильщик. Разговаривал он с придыханием, причину которого Павлик сначала не мог понять, потом догадался: из-за раны.

«Трусить надо тебе! – зло ответил неизвестный. – Мне трусить нечего. Но и голову терять я не собираюсь! В дочки-матери играешься? Повзрослеть пора, не мальчик!»

Если бы Павлик не слышал до этого, как изменился в гараже голос Ильки, теперь подумал бы, что голос неизвестного знаком ему. Даже в своих резких, командных нотках. Но при этом он совершенно не представлял, кто бы мог говорить в таком тоне. А из опыта знал, что в пустых помещениях даже собственный голос меняется и звучит, как чужой…

Раздумывая об этом, спохватился: мимо прохода – ни со стороны улицы, ни по задворкам – никто не проходил. А неизвестный скользнул во двор Мелентьевых без шапки, в одной телогрейке, это Павлик успел заметить, когда на мгновение высунулся из прохода… Но дальше, в сторону садов, был только один дом – сторожа Алексея Кузьмича, с личностью которого никак не вязался этот властный голос.

«А ты уже запамятовал, как был мальчиком? – опять насмешливо поинтересовался курильщик в ответ на замечание гостя. И неожиданно выкрикнул: – Хватит! Было время – вы командовали! Вы командовали, а я сидел!»

«Ну и чего ты ерепенишься? Чего хочешь?»

«Командовать! – ответил курильщик. – Теперь я буду командовать!»

«Дурак…» – равнодушно отозвался на это неизвестный.

«Или что я – не заслужил?!»

«Заслужил – никто не говорит! – Гость шумно вздохнул. И неожиданно льстиво добавил: – На суде ты держался молодцом!»

«А проку мне что?!» – не дал договорить курильщик.

Неизвестный опять раздраженно повысил голос:

«Не все сразу! Будет и прок! Я настоящих друзей не оставляю!»

В ответе курильщика мелькнуло какое-то новое для Павлика имя или прозвище, похожее на то, какое упоминали бабки возле Жужлицы:

«Вы с Гурзиком эти годы как сыр в масле катались! А я за вас…»

«Ну, ладно! – оборвал неизвестный. – Будем говорить с деле?»

«Давай о деле!» – в тон ему ответил курильщик.

«Ровно в одиннадцать, понял?! Как передавал тебе. Хата, врач – все будет».

«Что-то уж сразу благо такое… – подозрительно заговорил курильщик. – И хата, и врач…»

«Я тебе сказал: ни я, ни Гурзик не забываем своих!»

«А что милиция, не наведывалась?»

Неизвестный какое-то время думал.

«Кореш твой – наповал, так что свидетелей нет… Где ты нашел этого парня?.. Здешний?»

«Нет, кишиневский… не боись…» – проворчал курильщик.

Неизвестный опять шумно вздохнул.

«Все же, раз объявился возле дома, затевать ничего не надо было!»

«А жить, жрать на что?!»

«Деньги – не проблема!»

«И много их у тебя?» – поинтересовался курильщик.

«Хватает!» – не восприняв иронии, ответил неизвестный.

«Переквалифицировался?»

«Считай, что да», – согласился неизвестный.

«Ну а у меня другой квалификации нет! Я по старинке!»

«Ну и дурак, – повторил неизвестный. – Таких нынче плевком убивают!»

«Может, теперь даже откажетесь вместе с Гурзиком?! Скажете, не такими же ворами были?!»

Неизвестный ответил, едва сдерживая ярость:

«С тех пор все настоящие воры поумнели! Только дураки работают по старинке!»

«Работает кто как может!» – разозлился курильщик.

«Дело другое, – согласился неизвестный. – И давай лучше о главном. Пушку себе оставишь?»

«А то тебе отдам!» – огрызнулся, еще не остыв, курильщик.

«Зачем? Мне она не нужна. Гляди только здесь не оставь!»

Павлик пытался представить себе сцену в гараже Мелентьевых, но лица собеседников получались расплывчатыми.

«Может, вы меня подальше от моих денег хотите?»

«Деньги твои не пропадут!»

«Я хочу иметь их в руках!» – с надрывом воскликнул курильщик.

«Идиот ты, или еще кто? – неизвестный потерял выдержку. – Ведь сам знаешь, что без Гурзика я ничего не могу! Откуда я знаю, где он притырил?! Ведь не мне ж ты их притащил, а Гурзику! Теперь жди!»

«У вас как по заказу… – проворчал, успокаиваясь, курильщик. – Чокнуться в тот момент, когда деньги на руках… Или от радости?»

«Не знаю! – все так же раздраженно ответил неизвестный. – Его уже схватило, видно, когда я пришел… А тут увидел этого – и шарахнул! Знаешь, сколько я повозился?! Теперь с вами обоими возись…»

Павлик напрягся. Что-то подсказывало ему, что речь идет о вчерашних событиях. Кого увидел Гурзик, когда «шарахнул»? Его, Павлика?.. Тогда понятно, что значит «шарахнул». Но кто он, этот Гурзик? Баптист? Скорее всего – да! Потому что неизвестный сказал: надо ждать Гурзика. То есть его нет сейчас…

Все прочее, однако, не вносило ни малейшей ясности в догадки Павлика, даже опровергало их. Почему ни словом не была упомянута Аня? Гурзик увидел «этого», а не «эту», как сказал неизвестный…