Изобрети нежность

– Не гнали… – повторил Костя. – А чем мы с тобой хотя бы Вику кормили? – И заметил, что Павлик не понял его: – Я, как устроюсь, Павка, тебе и Вике буду деньги посылать.

Павлик, оказывается, заблуждался, думая, что Костя разочарован в своей подруге. И теперь посочувствовал ему в душе.

Костя понял его.

– Знаешь, Павка, эти девчонки… Они все такие. – И без всякой связи добавил: – Еще пару раз дам взбучку!

– Думаешь, поможет?..

Костя заметил наконец, что Павлик немножко не в себе.

– Ты чего, Павка?.. Не заболел?

– Нет! С чего ты?

– Знаешь… – Костя забрал у него нож. – Ты развейся немного! Тут мне и одному делать нечего. А Вика там – как бы не проглядела, а?.. Сходи к ней!

Павлик с большим удовольствием посидел бы один, в сумерках большой комнаты, подумал бы о своем… Но тогда Костя уж обязательно заподозрил бы неладное.

Осторожно вздохнув, поднялся в мансарду.

Скрестив по-турецки ноги, Вика честно сидела против окна. А уж где витали ее мысли, угадать было невозможно.

– А вы что, Павлик, животный мир изучали? – спросила она, решая какую-то свою задачу. И не обернулась при этом.

– Какой животный мир?..

– А вот что питекантропа нарисовали!

– Так это не животное – это человек.

– Ага! – Вика развернулась к нему, свесив с топчана свои ноги. – Костя говорит, что человек из питекантропа получился! А ты говоришь, что питекантроп – человек!

– Ну, он и человек, и еще немножко не человек… – туманно объяснил Павлик, усаживаясь на табурет против окошка. Вика заметила это и развернулась боком, чтобы самой выполнять свои обязанности. – Это Костя объяснил так… – добавил Павлик.

– Что объяснил?

– Ну, что питекантроп – еще не совсем человек… Потому что он нежности не изобрел… Ну, это значит: он еще не спас ребенка, не защитил друга… То есть он еще не стал добрым и справедливым… Чтобы заботиться о других, не только о себе… Вот. Тогда он по-настоящему станет человеком… – И после паузы он добавил, уже от себя: – Надо, чтобы люди все изобретали нежность. Всегда…

Вика посмотрела на него и стала напряженно думать.

– Интересно… Хотя и непонятно немножко. А тебе понятно?

Павлик кивнул.

– Понятно… Мама тоже написала об этом…

Он глядел мимо Вики, в тусклое пятно окна, и, наверное, забыл следить за собой, расслабился, потому что Вика спросила:

– А тебе плохо, да? Заболел?

Он спохватился:

– Нет! Это я просто… Замерз немножко, когда ползал…

Вика долго, не мигая, смотрела на него. И темные глаза ее вдруг как-то загадочно воспламенились.

– Ты любил Аню, да?! – спросила шепотом.

Павлик невольно сомкнулся весь.

– Аня мой друг.

– Нет, не так, а по-настоящему, – объяснила Вика. – Как это бывает у мальчишек с девчонками!

– Я не знаю, как бывает… – ответил Павлик. – Мы дружили с Аней…

– Не понимаешь ты… – Вика вздохнула. – А я вот в Костю сразу влюбилась! Мы даже поцеловались уже… Ой! – спохватилась она. – Мне же надо переодеться! Пойдем сейчас.

– Куда пойдем? – насторожился Павлик, сразу пропуская мимо ушей все, что она говорила до этого.

– А за дядькой Андреем! Костя сказал.

– Это мы пойдем, – сердито пояснил Павлик. – А тебе нельзя. Увидят тебя. Даже не он, а кто-нибудь – и все! Сразу спросят: откуда? Где была? Тебе теперь совсем нельзя показываться! Нигде!

Кажется, Вика поняла его. Разочарованно протянула:

– Во-о… – И быстро утешилась: – А! Там еще бегать за ним… Да вот он! – вдруг испугалась она, показывая пальцем в окно. – Выходит!

– Костя! – крикнул Павлик.

– Слышу! Хватаю пальто! Вика! Смотри за печкой!

Павлик кубарем скатился по лестнице, и они вместе выскочили в сени.

– Стучите три раза по два раза! А то не открою! – крикнула вслед Вика.

– Ну, Павка, ты малость пережди, а я ныряю первым! – предупредил Костя, повторяя то, о чем они уже договорились: баптист его ни разу не видел, и потому Костя мог следовать за ним по пятам, главное, незаметно выскочить из дому. А Павлик должен был держаться на расстоянии, за Костей.

Неизвестный

Вика сообщила сверху, что баптист зашел в сарай, и Костя выскочил за дверь. Ему предстояло отбежать садами вправо от дома, чтобы его не видно стало с улицы, пробраться в лес и перейти Жужлицу по мосткам, не спускаясь на лед. А там огородами выйти к автобусной остановке и наблюдать за дальнейшими действиями баптиста. Если тот садится в автобус, Костя едет вместе с ним. Тогда Павлик должен успеть на следующую машину и на каждой остановке внимательно смотреть в окно. С утра автобусы ходили часто. Ну а если случится, что они потеряют друг друга, Павлик тут же возвращается назад и ждет Костю дома.

К счастью Викин постоялец долго торчал во дворе: опять дважды обошел вокруг дома, заглянул во все уголки; наконец вытащил карманные часы, посмотрел, послушал, приложив к уху, и медленно, в раздумье опустив голову, направился к калитке.

Павлик выскользнул из дому, как и планировалось, когда баптист, никого не встретив дорогой и даже не поглядев на сосны в стороне, спустился по откосу на лед Жужлицы.

А когда он поднялся на противоположный берег, Павлик перешел речку…