Изолятор

Итак, пока что он сидит в камере и лишен возможности активно влиять на ход дела. Это, конечно, плохо, но не трагично, так как список с адресами и фамилиями всех больных есть у Бориса Борисовича Бархатова. Позавчера они определенно условились, что Боря уговорит свою жену Зину сходить домой к тем больным, которые признались лейтенанту Кормилицыну. Ее задача сводится к тому, чтобы пробудить у малодушных больных забытое чувство благодарности к доктору и помочь перебороть страх перед милицией. Если Зинины доводы окажутся недостаточно эффективными, они решили пустить в ход легенду о бедной старушке матери Игоря Петровича, а если и это не подействует — выложить на стол последний козырь. Дело в том, что если доктора Обновленского все-таки привлекут к уголовной ответственности за взятки, эти женщины тоже не останутся в стороне. Раз Игорь Петрович взяткополучатель, то они взяткодатели, а их знакомые, рекомендовавшие Обновленского, — посредники и подстрекатели к взяточничеству. Когда Зина выложит им всё это, они, надо полагать, запоют по-другому. Еще бы, мало того, что загремят сами, так потащат за собой ни в чем не повинных людей, которые по доброте душевной порекомендовали им хорошего врача... Должна же быть у них совесть? Даже если нет, мужья или родители им быстро вправят мозги!

Гм, хорошо... А теперь продумаем ситуацию с другой стороны, по существу обвинения. Итак, взятками считаются только те деньги, которые он брал у больных в период временного исполнения обязанностей Анны Иосифовны, когда старушенция болела, а потом уходила в отпуск. Неужели они думают, что, замещая завотделением, Игорь Петрович брал деньги за помещение в больницу? Если это так, то все складывается не худшим образом. Во-первых, всех больных, плативших ему деньги, он всегда оперировал сам, это точно. А во-вторых, Анна Иосифовна подтвердит, что ни разу не отказывала Обновленскому в том, чтобы помещать в отделение его больных. Иными словами, он брал деньги как лекарь за свое мастерство, а не как чиновник, торгующий чем-то, обусловленным его служебным положением должностного лица... Ну-ка, ну-ка, что-то, похоже, вырисовывается. Судьи, надо надеяться, не такие тупоголовые ослы, как капитан Кабанов, и если все это изящно преподнесет знаменитый адвокат — настоящий мастер юриспруденции, то они, конечно, ни за что на свете не осудят Игоря Петровича. И, наконец, самое последнее. Даже если он, Обновленский, нарушил какой-то закон, то сделал это нечаянно, а не нарочно. Он же не знал, что нельзя было брать деньги в тот период, когда ему поручили замещать Анну Иосифовну. Как это раньше не пришло ему в голову? Надо поскорее найти себе адвоката, который разорвет паутину беззакония, сплетенную мерзким тарантулом — капитаном Кабановым!

Игорь Петрович поднял голову и посмотрел на соседей. Седенков и Хамалетдинов застыли, как истуканы, а Перчик читал книгу и вполголоса мурлыкал куплеты на тему о двух гитарах.

— Скажите, Аркадий Самойлович, у вас хороший адвокат?

— У меня нет адвоката, Игорь Петрович. Да и зачем он мне?

— Как зачем? — удивился Обновленский. — Он же... Хотя вы все законы назубок знаете не хуже профессионалов.

— Суть не в том, Игорь Петрович. Просто-напросто адвокаты появляются на сцене только по завершении следствия. А вам, между нами, девочками, говоря, требуется юридический совет?

— Э, может быть, — уклонился от прямого ответа Обновленский. — Вы знаете всех знаменитых адвокатов?

— Знаю, — с достоинством ответил Перчик. — Кое-кого лично, а некоторых понаслышке... Хотите заблаговременно подобрать себе адвоката из «золотой десятки»? Что же, мысль правильная.

— Что это за «золотая десятка»? — полюбопытствовал Обновленский, заинтригованный загадочным термином.

— Так в пятидесятых годах называли самых лучших адвокатов города. Чтобы вы знали, даже не самых лучших, а лучших из лучших. С тех пор, сами понимаете, много воды утекло, кое-кто умер, но по сей день, к примеру, работают Бобровский, Колодизнер, Кизелов, Панхасик, Браунталь, Трофимов и, кажется, Милославский... — Перчик уставился в потолок и задумчиво загибал пальцы правой руки.

— Кого же из них вы намерены пригласить? — уточнил Обновленский.

— Кто я такой, Игорь Петрович? — доверительно спросил Перчик. — Чтоб вы знали, я маленький человек, мелкая сошка. Зачем мне Бобровский или Кизелов? Чтобы меня ненароком приняли за другого? Или чтоб моя Асечка громче плакала, слушая его душещипательную речь?.. Коля, кто тебя защищает?

Услышав свое имя, Седенков вздрогнул и тут же ответил:

— Матвей Филипыч Цыпкин.

— Вот его и я приглашу. Кто слышал о Цыпкине? Никто не слышал. Такой адвокат для меня сущее золото. Вам понятно?

— Понятно, Аркадий Самойлович. А кого вы мне посоветуете?

— Вам бы я посоветовал пригласить Колодизнера. Он дока по части любых дел о взяточничестве, будь то дача или брача взятки. Что вас еще интересует, мон шер?

— Скажите, Аркадий Самойлович, если, допустим, какой-то человек совершил нечто противозаконное, даже не подозревая о том, что за это судят, он ведь не считается преступником?