Изоляция (ЛП)

— Меня тоже не волнует твое мнение обо мне, — медленно проговорил он, выпрямляя спину и нависая над ней.

— Но ты спросил...

— Потому что я думал, что получится забавно, — сообщил он с жестокой ухмылкой. — И я был прав.

— Мне известно твое мнение обо мне, — утверждающе заявила она, изо всех сил пытаясь выглядеть беспечно. — Грязнокровка то, книжный червь это. Ты довольно предсказуем, Малфой...

— Я могу тебя удивить.

Мерлин! Будь проклято ее любопытство, в сотый раз возобладавшее над здравым смыслом.

— Ладно, — проворчала она, настороженно глядя на него и сильнее сжимая пальцы вокруг палочки. — Что ты испытываешь ко мне, Малфой?

— Ты вызываешь отвращение, — усмехнулся он с неожиданной враждебностью. — То, что мы должны дышать одним воздухом, вызывает у меня рвоту. Ты омерзительна; словно тошнотворное пятно в магическом мире. Ты не заслуживаешь своей магии...

— Повторяющаяся ерунда, — она закатила глаза. — Я иду спать. Подвинься, или я заставлю тебя...

— Я только начал, — пообещал он мрачно, и нечто дикое и жестокое вспыхнуло в его каменных глазах. Она переступила с ноги на ногу, но не посмела отвести взгляд. Необходимо сохранить визуальный контакт. Контроль.

— Я не...

— Ты знаешь, что не заслуживаешь своей магии, — продолжил он, обнажая белые зубы в обвинительном рычании. — И именно поэтому ты так усердно работаешь, не так ли? Вот почему ты тратишь все свое жалкое время, изучая...

— Так уж случилось, что я люблю читать.

— Но ты ощущаешь необходимость, постоянно доказывать своё мастерство, — своим уверенным и снисходительным тоном Драко заставил ее замолчать, — потому что ты знаешь, что твоя магия принадлежит тебе не по праву, — желанная неуверенность отразилась на ее лице, и его губы с удовольствием растянулись в победной усмешке. — Потому что знаешь, что ты ничто.

Ее губы дрогнули. Его ухмылка стала еще шире.

— И именно поэтому тебя по-прежнему убивает то, что я называю тебя грязнокровкой, — закончил он, смакуя свое самодовольство и с гордостью кивая. Он видел, как гриффиндорское упорство бьётся за власть над ее языком, поэтому он отошел в сторону и направился в спальню, удовлетворенный тем, что она была надлежащим образом оскорблена. Что ж, по крайней мере, мерзкому маггловскому отродью с успехом удалось обеспечить ему хоть какое-то развлечение этим унылым днем.

Его пальцы только успели коснуться латунной ручки двери, когда он ощутил горячий толчок в позвоночник, бросивший его вперед. Он полетел головой вперед, ударяясь в смежную стену, и гулко выдохнул, когда соскользнул по холодной поверхности. Последствие толчка по-прежнему ощущались на его коже, но он знал, что вскоре боль сменится ускоренным сердцебиением или тяжелым дыханием.

Он поднял голову с непреклонным намерением наброситься на Грейнджер и впечатать ее в стену, но он едва ли мог уловить размытые очертания фигуры в ее комнате, прежде чем пронзительный удар закрывающейся двери на мгновение оглушил его. Боль утихла после нескольких секунд; остались лишь едва заметная шишка на лбу и боль в спине. Он быстро собрался и встал на ноги, а затем медленно осмотрел комнату; его расширенные зрачки вновь сфокусировались на книжных полках.

Ах, да. Вот то, что отвлекало его до возвращения грязнокровки.

Он всегда ладил с числами и решил, что счет поможет сохранить ему рассудок.

В гостиной Грейнджер находилась сто одна книга; пятьдесят шесть черных, сорок красных, три синих и две зеленых. На переплетах в общей сложности было четыреста шестьдесят слов, за исключением имен авторов. Он дважды проверил информацию и сохранил у себя в голове. Пристальный взгляд Драко продолжил блуждать по комнате в поисках следующего проекта для завтрашнего подсчета. Его очередного задания по сохранению здравомыслия.

Но затем взгляд автоматически упал на ее дверь, и он почувствовал, как гнев поднимает тонкие волоски на теле и проникает в поры. Как бы развлекательно все это ни было, девчонка вывела его из себя. Он еще найдет, что будет подсчитывать завтра.

Закрыв дверь, Гермиона осела на пол и торопливо пробормотала заглушающее заклинание, после чего позволила себе захлебнуться в рыданиях. Мерлин милостивый, она ненавидела его. Ненавидела его! Она грубо смахнула предательские слезы и, спотыкаясь, на дрожащих ногах пошла к своей кровати.

За всю ночь она глаз не сомкнула. Ее злость на скользкого слизеринца не отлипала от нее, пока с темно-синим утром на горизонте не показались первые птицы. Она презирала птиц.

И это был лишь первый день.

====== Глава 4. Счет ======

Драко проснулся на рассвете.

Ему снова снилась Астрономическая башня. Обстановка вокруг, звуки и запахи — все это безжалостно изводило его; столь яркое и живое. Даже его подсознание стремилось подразнить его красочными воспоминаниями; пробираясь глубоко в мозг, пока он спал, заставляя сцену повторяться снова и снова в его голове. Они приходили каждую ночь, одни более жестокие, чем другие, но всегда одни и те же. Ночные кошмары. Они мучили его. Не давали ему забыть.

Провал.

Провал.

Провал.