Израиль и (не)контролируемые территории. Уйти нельзя остаться

Несколько лет назад крупнейший российский арабист Г.Г. Косач справедливо отмечал: «Заключив союз с руководством ООП, палестинский социум обоих регионов ПНА видел (при всех поворотах событий последних лет) в уже сложившейся национальной власти единственного (хотя и далеко не безупречного) гаранта своих чаяний»[295]. Напротив, руководители ХАМАСа заявляли, что видят свою задачу в том, чтобы создать на территории ПНА «ситуацию невозвращения» к положению, существовавшему до начала интифады мечети аль-Акса, когда национальная политическая элита, представленная руководством автономии, правящим там движением ФАТХ, а ранее Организацией освобождения Палестины (ООП), «предала» интересы собственного народа, начав процесс нормализации отношений с Израилем. Путь к созданию этой ситуации должен был, по их мнению, проходить через «эскалацию вооруженных операций, для проведения которых уже возникла благоприятная обстановка»[296]. Руководители ХАМАСа подчеркивали, что их «выбор всегда заключался в том, чтобы содействовать усилению актов сопротивления, и прежде всего сейчас, когда приблизился этап окончательного урегулирования»[297]. Для этого движения «путь вооруженной борьбы – единственный способ возвращения оккупированных территорий», а «партизанские методы сопротивления… – наиболее приемлемый метод противостояния израильтянам»[298]. Как справедливо подчеркивал Г.Г. Косач, «воскрешалась не только лексика времени, представлявшегося ушедшим в прошлое, но и методы действия – среди них вновь в первую очередь террор, – к которым уже, как это выглядело еще недавно, не могло быть возврата»[299]. Ситуация изменилась кардинально, и в настоящее время ХАМАС, созданный при попустительстве (чтобы не сказать поддержке) Израиля с целью борьбы с ООП, добился той самой цели, ради которой возник. Эта победа ХАМАСа над ООП стала еще одной пирровой победой Израиля. Между ноябрем 2004 и январем 2006 года развитие событий по такому сценарию можно было предотвратить, но для этого необходимо было отбросить модель односторонних шагов, попытавшись добиться (при поддержке и с привлечением Иордании и Египта) соглашения с администрацией М. Аббаса, тогда еще контролировавшей оба региона ПНА: и Западный берег, и Газу. Этого, к сожалению, сделано не было.

Очевидно, что демографические изменения, происходящие на Западном берегу, – несмотря на различия в их оценке – являются фактором, который сыграет существенную роль в процессе принятия решений о будущем статусе контролируемых территорий и созданных на них поселениях. Как отмечает президент Израиля Шимон Перес, «есть опасность загнать себя на исторической земле в демографическую диаспору»[300], и эта опасность постепенного превращения евреев в меньшинство в Палестине/Эрец-Исраэль очень беспокоит израильское руководство. Вопреки тому, что казалось очевидным ранее, будущие решения совсем не обязательно станут результатом переговоров Израиля с руководителями Палестинской администрации и соседних арабских стран; вполне возможно, что эти решения будут приняты израильским руководством и согласованы только с администрацией США.