Израиль и (не)контролируемые территории. Уйти нельзя остаться

Больше всех просил не спешить Аба Эвен (1915–2002), тогдашний министр иностранных дел. Вопрос о территориях, занятых Израилем в 1967 году, обсуждался в то время в ООН, и А. Эвен, находившийся в Нью-Йорке, опасался, что односторонние шаги израильского правительства вызовут намного более жесткую реакцию международного сообщества, чем та, что была бы выражена в их отсутствие. В результате было отложено заседание правительства, запланированное на 20 июня, на котором должны были обсуждаться и утверждаться предложения по вопросу о Иерусалиме, подготовленные межминистерской комиссией во главе с Я.Ш. Шапира. 27 июня вопрос вновь был поставлен на обсуждение, и Аба Эвен вновь попросил об отсрочке – как минимум на неделю, до окончания обсуждения этого вопроса на Генеральной Ассамблее ООН. Л. Эшколь в свою очередь полагал, что подобные отсрочки не служат израильским интересам, становясь сигналом о том, что еврейское государство готово к большим уступкам, чем оно было готово на самом деле, однако большинство министров (девять из шестнадцати) выступили в поддержку просьбы А. Эвена; только семеро поддерживали главу правительства [85]. Тогда Л. Эшколь пошел на отчаянный шаг: покинув заседание, он лично позвонил в Нью-Йорк министру иностранных дел, чтобы убедить его снять свои возражения. «Чем больше мы будем ждать, тем сильнее будет международное давление против полного осуществления объединения Иерусалима… Может создаться впечатление, что мы сдаемся международному давлению в вопросе о Иерусалиме», – увещевал Л. Эшколь министра иностранных дел [86]. А. Эвен сдался, о чем Л. Эшколь немедленно сообщил членам правительства, после чего решение было принято. В тот же день соответствующее решение было утверждено кнесетом во всех трех чтениях.

Таким образом, правительство приняло принципиальное решение об аннексии. Израильскому руководству необходимо было решить три важных вопроса: во-первых, каким образом, с формально-юридической точки зрения, осуществить аннексию; во-вторых, каковы должны быть границы создаваемого иерусалимского муниципалитета, то есть фактически каковы должны быть границы аннексируемой территории; и, в-третьих, какую политику Израиль должен проводить по отношению к арабам, проживающим в восточной части города?

В отношении первого вопроса по настоянию министра юстиции был избран путь законодательного закрепления аннексии. Решением правительства создавалась министерская комиссия, которая должна была разработать соответствующие законопроекты. В результате ее работы на обсуждение правительства и на голосование в кнесете было поставлено три законопроекта. Первым на территорию Восточного Иерусалима распространялось действие израильского законодательства; второй закон предоставлял министру внутренних дел Израиля право определять границы создаваемого иерусалимского муниципалитета; наконец, третий закон гарантировал защиту святых мест. Интересно отметить, что (прежде всего с целью не привлекать излишнего внимания в ООН) было решено отказаться от принятия отдельного закона об объединении Иерусалима и провозглашении единого города столицей Государства Израиль; соответствующий закон был принят кнесетом только 5 августа 1980 года [87]. В июне 1967 года было принято другое решение: внести только самые необходимые изменения в несколько уже действовавших законов. Как указывалось выше, 27 июня 1967 года правительство одобрило все три соответствующих законопроекта и немедленно представило их для голосования в кнесет, где они также были приняты практически без обсуждений. В полночь 28 июня 1967 года обе части города были формально объединены.

Следующей важной проблемой, вызвавшей споры и разногласия, был вопрос о границах аннексируемой территории. Вероятно, единственное, что не обсуждалось и не оспаривалось, – это присоединение Старого города. Комиссию по определению границ возглавлял генерал Рехавам Зеэви (1926–2001, в 1988–2001 годах депутат кнесета, лидер праворадикальной партии «Моледет»; единственный из израильских министров за все время существования государства, убитый палестинскими террористами). Свои предложения он строил, исходя из следующих соображений: максимально возможное расширение аннексируемой территории с тем, чтобы обеспечить городу площадь, необходимую для будущего развития; присоединение к аннексируемой территории аэропорта Атарот; включение в ее состав нескольких источников пресной воды. Кроме того, при проведении границы учитывался демографический фактор, то есть преследовалась цель присоединить максимальную территорию с минимальным количеством арабских деревень и, следовательно, арабского населения на ней.