Израильтяне и палестинцы. От конфронтации – к переговорам и обратно

В. Период правительства Э. Барака, который начался в мае 1999 года с напряженного ожидания возобновления диалога и возвращения той степени взаимного доверия, которая была характерна для правительства И. Рабина – Ш. Переса, а окончился вспышкой новой интифады в конце сентября 2000 года. Среди палестинцев, в особенности в первые месяцы, было заметно острое разочарование политикой Э. Барака из-за непоследовательности и жесткости считавшегося «левым» премьер-министра. Эхуд Барак не способствовал ожидавшемуся от него восстановлению утраченных доверительных отношений с Палестинской администрацией, которая воспринимала его политику как попытку «навязать соглашение» любой ценой.

Г. Период интифады Аль-Акса, начавшейся в октябре 2000 года. Интифада сплотила ряды палестинцев, по мере того как обострялась конфронтация с Израилем. В арабских государствах, напротив, продолжавшееся насилие привело к откату процесса нормализации назад, наиболее очевидным выражением чего стал отзыв из Израиля послов Египта и Иордании, разрыв отношений с Марокко и Тунисом и резкое ухудшение отношений с Катаром и Оманом. Мавритания осталась единственной мусульманской страной, и в дни второй интифады поддерживавшей полные дипломатические отношения с Израилем на уровне посольств.

Урегулирование с Израилем в контексте системы отношений внутри арабских обществ

Обсуждение мирного процесса арабскими интеллектуалами является частью дискурса, выражающего соотношение социальных и политических сил, в котором процесс перехода от военного положения к сосуществованию, перемирию или состоянию мира переплетается с социальными, культурными и политическими проблемами, находящимися на повестке дня[53]. Другими словами, ожидание изменений в отношениях с Израилем от знакомого и удобного (в понимании соответствия идеям, господствующим у арабов и в мире ислама) состояния войны само собой усилило существующее напряжение между традиционалистами и светскими, богатыми и бедными, религиозной и светской оппозицией и правящей элитой, ответственной за политику поддержания мирного процесса.

Обсуждение арабским обществом отношения к Израилю и к мирному процессу во многом является внутренней проблемой. Это часто становится средством выражения разочарования и социального, культурного и политического напряжения внутри отдельных государств и на межарабском уровне. Поскольку между двумя мировыми войнами сионистско-арабский конфликт превратился в фактор общественной жизни арабских государств и выполнял важную роль в формировании политического единства их населения, кристаллизации коллективной идентичности арабов и образовании региональной межарабской системы отношений, в период процесса Осло эти общества были вынуждены бороться с изменением ценностей и содержания их коллективной идентификации, неизбежным при переходе от враждебности к сосуществованию и миру в отношениях с Израилем.

Культурные и политические трудности, с которыми сталкиваются арабские общества в условиях мирного процесса, были вызваны необходимостью отказаться от «другого» Израиля как врага, что являлось жизненно важным фактором в формировании коллективной идентификации арабов и их национальной доктрины. Более того, наличие культурного фактора представляет собой формулу концепции «игры с нулевой суммой» и препятствует любым попыткам определить мирный процесс с Израилем как выгодный всем его участникам.

Конкретное воплощение характера обсуждения арабами мирного процесса было получено в ходе масштабного опроса общественного мнения, проведенного в феврале – марте 1999 года под руководством профессора Хилаля Хашана из Американского университета в Бейруте[54]. В опросе участвовало 1600 арабов из Сирии, Ливана, Иордании и с территорий, подконтрольных Палестинской администрации. Вот какие безрадостные результаты были получены: