Израненный (ЛП)

Мэддокс убирает руки от моего лица и поднимает мои ноги повыше, пока я цепляюсь за него, царапая ногтями его спину. Он вонзается глубже, поражая пучок тёмного удовольствия снова, снова и снова, пока я кричу и кричу, словно смерть пришла по мою душу. Поток чистейшего упоения разрывает меня на части. Я разлетаюсь на куски. Разумом, сердцем и душой. Всё, из чего я состою, разлетается на яркие кусочки от силы моего освобождения.

Чувствую, как Мэддокс содрогается, и когда он, опустив голову в изгиб моей шеи, продолжает с силой глубоко вколачивается в меня, я ощущаю, как он наполняет меня. Даже сквозь тонкую преграду презерватива я ощущаю горячие струи его освобождения. Его длина, словно сердцебиение, пульсирует в моей киске. Извиваясь под ним, я жадно сжимаю стенки вокруг его члена. С хриплым, животным рыком он кусает меня за плечо, сильно впиваясь зубами в кожу, а затем успокаивает её своим языком.

Рот Мэддокса находит мой, и так же, как его зубы заклеймили меня, его губы и язык делают то же самое с моим ртом.

Глава 22

Мэддокс

Я в полной жопе.

Я сижу на кровати, поставив стопы на пол, ноги немного расставлены. Чуть согнувшись, упираюсь локтями в колени, поддерживая руками свой вес. Поворачиваю голову вправо и нахожу Эйли, мирно спящую в моей постели. Я мог бы солгать и сказать, что её вид в моей кровати в данный момент не пробуждает в моей груди какой-то основной, первобытный инстинкт, вызывая удовлетворение. Но какого чёрта врать сейчас?

Эта девушка забралась мне под кожу. Постепенно проникла сквозь слои мышц и растворилась в моей крови. Пробралась в сердце, существование которого я не хотел признавать. И как бы сильно я не боролся с этим, — зубами и чёртовыми ногтями, стараясь прогнать её прочь, — она разрушила мои стены. Я чувствую, насколько уязвим прямо сейчас. Сжимаю и разжимаю кулаки, ненавидя нахлынувшие эмоции. Но не обращаю на это внимания. Я не могу думать ни о чём другом, потому что она стала моей главной мыслью.

Она стала той, в ком я нуждаюсь, и я понял, что в ту самую минуту, когда ты начинаешь нуждаться в ком-то, игра окончена.

Теперь ты живёшь ради них. Твоё сердце из плоти и крови разгуливает где-то там, выставленное на показ всем и каждому, и нет нахрен ничего, что ты можешь поделать с этим. Я смотрю на неё сверху. Она — моя, и лежит, блядь, здесь в моей постели. Такая чертовски сладкая, такая умиротворённая и ангельская. Я почти ощущаю себя демоном, вторгающимся в её момент спокойствия.

Её волосы спутались вокруг нежного личика, измученные поцелуями губы тёмно-розового оттенка немножко приоткрыты от спокойного дыхания. На её щеках до сих пор остался румянец после секса, и несмотря на неукротимость, меня окатывает волной гордости. У меня было много кисок, и все, блядь, разные. Девственницы, немного с опытом и шлюхи. Но ни одна из них совершенно не отличалась от предыдущей. Они для меня ни что иное, как просто дырки. Мимолётные вспышки с лицами.

Быть с Эйли и находиться внутри её тугих, нетронутых стенок, обнимая и наблюдая за выражением её лица, когда я двигаюсь внутри неё, слушая и пробуя восхитительные кроткие, сексуальные звуки, которые она издаёт? Вот то, что я никогда прежде и близко не делал. Соединяться с ней, удовлетворять её потребности и желания — единственное, что движет мной. Я хочу увидеть, сколько удовольствия смогу ей подарить, и как медленно мне придётся двигаться, чтобы она насладилась всем этим со мной. Потому что я хочу быть с ней прямо, чёрт возьми, сейчас. В её глазах — прекрасных, разноцветных глазах — светились столькими эмоциями, когда она смотрела на меня, что это разрывало на части.

Эйли смотрела на меня так, словно у меня были ответы на все чёртовы вопросы вселенной. Искренность в её взгляде пробуждает во мне веру. Заставляет поверить в неё и в себя, а также вероятность того, что у нас может быть общее будущее. Заставляет поверить в то, что любовь существует, — такая любовь, которую ты будешь помнить всю жизнь, если облажаешься. Она неосознанно выбивает весь чёртов воздух из меня, и я не могу вспомнить, как начать снова дышать.

Двигаясь и наклоняясь чуть вперёд, я замираю, загипнотизированный ослепительной красотой передо мной, которую, кажется, она излучает изнутри. Делаю медленный вдох и слегка касаюсь пальцами её гладкой щеки, но резко вспомнив, насколько они порочны, одёргиваю руку. Делаю ещё один глубокий вдох, наклоняюсь ближе и на этот раз провожу носом по изгибу плеча, вдыхая её запах. Она пахнет чистотой, такой невероятной сладостью, что мой рот сразу же наполняется слюной. Я хочу попробовать. Мне необходимо снова почувствовать её соки на моём языке.

Эйли лежит на животе, одну гладкую, стройную ногу вытянув из-под тёмно-синего одеяла, а другую, согнув под ним. Медленно стягиваю покрывало с её спины, открывая попку, в таком положении я могу разглядеть каждый её красивый дюйм. В мгновение ока оказываюсь за ней и скольжу пальцами по тёмно-красной коже половых губок её киски, как вдруг…