Изродок (СИ)

Пронзительный крик боли и ужаса взорвал меня изнутри. Чего греха таить, я очень надеялся на проявление этих, мягко говоря "странностей" моего существа и уже начал, было, отчаиваться. Ведь позволило оно почему-то вылущить этим уродам у меня глаза? Или оно действует только, когда надо других защищать? Но когда тома меня ножом… ладно, потом, потом, потом. А сейчас я отмахнулся от бросившейся на меня медсестры. Ну и мадам! Но и наблюдения - тоже потом. На столе истекала кровью девушка с глубокими надрезами под нижней челюстью. Он что снизу вверх собирался лицо снимать? Ну, кровь остановить - не проблема. Соленоватая… А в глазах девушки - новый ужас. Ну что ты, милая? Видела, как собака рану вылизывает? Вот так. Вот и все. Нет, не все. Для: "всего" нужны силы. Как говорил отец:" Без этого ты никогда не станешь взрослым"? У нас другое понятие о взрослении. Совсем другое. Я шагнул к теряющему сознание доку. Нет! Для него это слишком просто. Где там меня возлюбившая? Моя спасительница? А то лежал бы без ноги сейчас. Иди сюда милая. Ты хотела моих ласк? А вот я тебя сейчас и поцелую. В шейку. Какой богатырский экземпляр! Под два метра. Да-а, ночь с такой - тоже еще то испытание. Давай-давай, подергайся. Сердце бьется побыстрее, пульс почаще. …Второй раз "дичь" приманивал уже отец. Он сидел, на этот раз у пруда, и тихонько плакал.

- Что ты девонька? Ты чего плачешь? И так поздно… одна?

- Потерялась. Вот шла, шла… и пришла, - мастерски обыгрывал детскую непосредственность отец.

- Ну, я тебя провожу домой. Пойдем!

- Нет, дяденька. Я здесь посижу. Я вот, маме позвонила, она сказала, что скоро будет.

- Мама? - заухмылялся незнакомец. - Ну-ну. Тогда я тоже посижу. Подождем маму, да?

- Хорошо.

- Вот и здорово - присел возле мнимой девочки мужик. - А сколько твоей мамочке лет?

- Она уже взрослая. Ей аж двадцать пять!

- Да, взрослая. А тебе?

- Скоро восемь, а пока - пять.

Ну, это папаня переиграл. Это - старая-старая шутка. Но дичь вроде не насторожилась. Ладно, мой выход.

- Наташка. Ты здесь? Слава богу! Я уже… ты где пропала? Почему не звонила? Я уже… здравствуйте!

- Здравствуйте.

Гадкий взгляд, гадкая улыбка.

- Я вот смотрю - ребенок один. Дай, думаю, побуду с ним. Мало ли что…

- Спасибо вам большое.

- Да не за что. А вообще поосторожнее надо быть. Вы же знаете, что здесь порой происходит?

- Вообще-то мы первый раз здесь… Но все равно спасибо. Пошли, Светик, - беру я за руку маленькую девочку и беспечно поворачиваюсь спиной к мужчине. Удар по затылку. Падаю. Куда-то волочет. Ага, к дереву. Привязывает стоя. Ясно. "Девочку" - напротив. Заклеивает рот. Ощупывает. Предвкушает. Мерзкая тварь. Делаю вид, что прихожу в себя.

- Вот так, милочка. Я же говорю, - здесь порой страшные вещи происходят. И для молодых мам и для маленьких девочек… Значит, не слыхали? Так вот, объявился здесь маньяк. Насилующий малолетних девочек. Уже страшно, правда? Да вы не бойтесь, не бойтесь. Я не такой уж и злобный. Я просто одинокий. И вот, некрасивый. Не то, чтобы не красивый, но не привлекательный. И не то, чтобы не привлекательный, а просто всем самкам двухметровых тупых самцов подавай. А любви-то хотят все. Ну, если не любви, то хотя бы какого-то внимания… Ладно, к делу. Будешь со мной поласковее, ребенка не трону. Ты уж так постарайся, чтобы на ребенка уже не сил не желания… Да многого я и не хочу… Ты понимаешь, о чем я? Я сейчас отклею твой восхитительный ротик. Но если вместо нежностей начнешь кричать… Я тогда… я все равно успею, - он начал срывать одежду с малышки. Отец играл мастерски - огромные испуганные глаза ребенка, тоже заклеенный ротик и такая несчастная слезинка. И бледненькое беззащитное тельце.

- Все поняла, милашка? Ну и отлично.

Засопев, он начал раздеваться. Я дождался. А потом бросился на мерзавца. Уже в своей ипостаси. И на этот раз я радуюсь, когда чувствую, как трепыхается в ужасе, а потом - в конвульсиях тело маньяка.