Изучение демонологии

— Не я это начала, — уточнила я, когда моя грудь вздымалась от предвкушения и страха, охватившего меня. Что, чёрт возьми, я делала? В этот момент мне ничего так не хотелось, как оказаться нагнутой над капотом машины и быть оттраханной так, пока не буду выть на луну, как сучка в течке. — В чём дело, Роуэн? Не нравится, когда женщина играет в мужские игры? — Я дразнила его, и ему не нравилось, если то, как он сжал мне горло, было поводом для возмущения. Мои глаза были прикрыты от безмолвной угрозы и силы, которую он заключал в себе. Я играла с огнём и молилась, чтобы он обжёгся. — Да, большинству мужчин не нравится, когда сучка даёт сдачи. А мне нравится, и я играю грязно, потому что не стыжусь быть грязной.

— Да? — Его голос был рокочущим звуком, который царапнул мои соски, прежде чем обвиться вокруг клитора. Если бы у секса был голос, то это был бы шёпот первобытного мужского звука, который Роуэн только что издал. Злобно-мрачные обещания грязных намерений, которые поглотят, превратив обнажённое тело в пучину пресыщенного блаженства. — Будь честна, Бишоп. Ты позволишь мне перегнуть твоё гибкое тело через капот, а затем трахнуть, пока ты сиськами чистишь покрытие от кишок насекомых?

Поговорим об убийце настроения! Роуэн разрушил мою фантазию при упоминании жуков. Но он забил гвоздь в крышку гроба кишками. Подавив браваду, я фыркнула.

— Ты не какая-нибудь захолустная деревенская шлюха, а больше похожа на цветок на лугу, бледный лунный свет омывает твою обнажённую плоть. И, чёрт возьми, ты была бы такой хорошенькой, когда светлые, переливающиеся волосы, разметаются под тобой, а ноги закинуты мне на плечи, пока я ненасытно наслаждаюсь твоей влажной розовой плотью. — Его глаза заискрились весельем, когда воздух с тихим звуком вырвался из моих лёгких. — Не волнуйся, я бы наверняка безжалостно втоптал твоё тело в грязь, пока мы не стали бы грязными и потными, трахаясь, словно дикие животные под луной.

— Я… Ты… очень… — Слова не шли на ум из-за того, что тело ныло от того, что он угадал мои желания. Я хотела грязного секса. Безусловно. Но я леди, которая хотела добавить немного романтики, независимо от того, насколько бессистемно это.

— Не нравится, когда мужчина не боится разоблачить твоё дерьмо? Клянусь, мне хватит мужества, чтобы разоблачить даже твой блеф, дорогая. Тебе нравится травить мужчин, но ты не готова поступиться своей ценностью ради быстрого траха. Я хвалю тебя за это, но имею право злиться и ненавидеть себя за то, что не принял предложенное тобой. Мысль о том, чтобы трахнуть тебя и кончить, чертовски соблазнительна. Но тогда ты бы просто натянула розовые трусики и умотала в особняк. Моя сперма стекала бы по твоим бёдрам, как холодное напоминание о том, как я использовал твоё тело, и ты бы возненавидела меня, чёрт возьми, ещё до того, как добралась бы до душа. Потому что именно так и случается, когда похоть поглощает людей, и они ведут себя как животные. Ты даже не знаешь, хочу ли я тебя, или меня просто интересует быстрый перепих с кем-то.

Моя рука дёрнулась прежде, чем мозг переварил слова. Громкий звук пощёчины был поразительным в устрашающе тихой ночи. Хватка на горле усилилась, когда Роуэн медленно повернулся ко мне с убийственной яростью, кипящей в ртутно-красных глубинах. Он ещё сильнее сжал горло, прежде чем дёрнуть меня вперёд к себе, а затем ударил спиной о машину.

— Пожалуйста, не убивай меня. Мне ещё и тридцати нет! Честно говоря, моя жизнь была ничем не примечательной, и я ещё даже не добралась до приятной части. Плюс… — Я потеряла способность связно мыслить, когда его эрекция прижалась к моей заднице. Это член. Это грёбаный член! Он огромный и толстый, так как давил мне на позвоночник. Моё дыхание стало затруднённым, когда возбуждение затопило нутро, умоляя принять вызов, который он предлагал чудовищным орудием, спрятанным в брюках.

— Ты уверена? — Его дыхание овевало мой затылок. — Это ты представляла, когда прикасалась к себе? Ты воображала, что я прикасаюсь к тебе, а не твои пальцы?

Ого, я свихнулась? Может, я умерла на шоссе и это рай? Я бы не стала жаловаться.

— В чём дело? У твоего фамильяра заплетается язык, дорогая?

Фамильяр? Что, чёрт возьми, он имел в виду?

— Хм. — Я закрыла глаза, прижимаясь задницей к неоспоримой твёрдости, и выдохнула. — Я не против, чтобы меня затрахали до смерти. — Дурочка! Он не об этом спрашивал. — Или против? Я не знаю. Я хочу, чтобы ты увидел, я не какая-то маленькая девочка, которая не боится стрелять в ответ, — призналась я, прерывисто дыша. Зубы царапнули меня по плечу, и я даже не попыталась удержаться и не прижаться вновь к нему спиной.

— Ты вообще можешь различить мальчика и мужчину, Бишоп?

— Да? А может, нет?

Он определённо настоящий мужчина. Чудовищная штука, тыкающаяся мне в зад, ни в малейшей степени не была мальчишеской. На самом деле, это был бы вызов, но я не из тех, кто уклоняется от вызова.

— И? — надавил он, позволяя мне тереться о его отвердевший член, как сучке в течке. Я мчалась в ад, но все лучшие люди присоединились бы ко мне там.

— По члену?