Изучи меня

— Показать что? — спрашиваю я, и запускаю стиральную машину. Он подходит очень близко и кончиком носа пробегается по моей шее к ключице, и я оглядываюсь, чтобы убедиться, что мы одни.

Мы одни. Слава Богу.

Не успеваю перевести взгляд на него, как подхваченная его сильными руками, оказываюсь сидячей на работающей машинке.

— Ты знала о том, что когда эти машины вибрируют, то предоставляют прекрасную стимуляцию твоему клитору?

Он становится между моих ног. Я хочу, чтобы его руки блуждали по всему моему телу, и он удовлетворяет мое желание. Как же хорошо ощущается прикосновение его руки под моей рубашкой.

— Хьюстон. Что ты делаешь? — глубоко вздыхаю я, надеясь, что он не остановится.

— Рискую своей карьерой, — он хватает мой подбородок, обрушивая свои губы на мой рот.

— Не останавливайся, — стону я.

О, черт! Подо мной мягко качается стиральная машина, посылая вибрацию к моему клитору. Он прав. Это ощущение временно затмевается его теплой рукой, проскальзывающей в мой лифчик. Что если нас кто-нибудь увидит? Что если Анна Томпкинс нас увидит? Мой твердеющий сосок не заботят последствия того, что нас могут поймать. Он хочет, чтобы его сжимали, и он получает то, что хочет.

— Это ощущается хорошо? — спрашивает он, прикусывая мочку моего уха.

— Да, — отвечаю я, наклоняя голову, чтобы предоставить ему доступ. Мои ноги сами собой обхватывают его талию, притягивая его ко мне. Теперь моя киска находится на идеальном уровне с его членом.

— Ты знаешь, что это неправильно, — шепчет он мне на ухо.

— Мне все равно, — шепчу я в ответ.

Глупо не беспокоиться. С легкостью отказаться от обучения в медицинской школе при университете ради оргазма? Я знаю ответ, но я все еще это делаю. Все еще трусь о его член. Все еще страстно его желаю, несмотря на риск. Забавно, как мы можем чего-то хотеть настолько сильно, что отбрасываем каждую унцию восприимчивости. Но и ему не лучше, он может потерять больше чем я, и все же, он все еще скользит пальцем в моих трусиках. Рискует своей карьерой, чтобы пробежаться пальцем по моим обнаженным губкам, окунуть его внутрь. Мы стонем одновременно.

— Черт, ты такая мокрая, — бормочет он мне. — Мне нужно, чтобы мой член был внутри тебя.

Стиральная машина подо мной начинает цикл отжима, и вибрация быстрее подталкивает меня к его руке. Он проскальзывает в меня еще одним пальцем и кусает меня за плечо. Он меня укусил! Черт, это горячо! Я так давно его хотела, что мой оргазм уже надвигается, зарождаясь в животе. Удовольствие переполняет меня, когда я раскачиваюсь на его руке, а его пальцы набирают скорость.

— Я так близко, — выдавливаю из себя я.

— Я хочу видеть твое лицо, когда заставлю тебя кончить, — он слегка откидывается назад, но его пальцы не замедляются.

Стиральная машина подо мной вибрирует быстрее, и он подводит меня к самому лучшему оргазму, который у меня был за долгое время, да вообще когда-либо.

После того, как он меня нежно целует, я вижу это в его глазах. Сожаление. Нет, не снова! Звонит мой телефон, и я сползаю с машины и ухожу от его смятения.

— Извини, — говорю я, желая залезть внутрь стиральной машины, чтобы избежать этого выражения на его лице. — Я должна ответить, — я указываю на телефон в своей руке.

Он открывает рот, чтобы ответить, но затем его закрывает. Почему мужчины такие трудные? Тот, кто сказал что мужчины говорят то, о чем думают, ошибался.

— Вперед, — наконец говорит он, кивнув в сторону двери. — Мне нужно идти.

И снова я не знаю как реагировать. Он только что трахнул меня своими пальцами, и я не знаю, что делать, кроме как отпустить его. Так что, мне остается только улыбнуться ему и слегка кивнуть в знак согласия. На лице Хьюстона явное облегчение, он неохотно мне улыбается, прежде чем повернуться и уйти.

Меня охватывает печаль.

— Привет, — говорю я в трубку.

— Привет! — говорит Эрик. — Я в городе проездом. Ты должна встретиться со своим братом за кофе.

Он сообщает мне детали, и когда я вешаю трубку, то приходит сообщение:

Профессор Дейл: «Приложи к лодыжке лед».

Глава 10 Хьюстон

18 марта

Безумие подкрадывается, как призрак в ночи. Мои мысли не принадлежат мне. Дни размываются, и все кажется нереальным. Словно я нахожусь в темном туннеле, а Марли — свет в его конце. Я не могу объяснить острые ощущения которые получаю, когда прикасаюсь к ней. Ту искру, которая загорается, когда я трогаю Марли своими руками.