Изумруд Люцифера

– Что-нибудь не так? – спросила она, боясь, что он передумает.

– Проверяю: все ли на месте, – ответил Кузьма, не поднимая глаз. – Попросил Марью Васильевну купить – самому выходить было нельзя, так не забыла ли чего? Белье, носки, мыло, зубная щетка… Тревожный набор, как в газете, когда в командировку могли неожиданно послать. Вроде все…

"Да он заранее все рассчитал! – сообразила Рита. – Ему ведь, если правду рассказал, деваться некуда, а моя квартира – последнее место, где его будут искать. Специально томил, гад, ожидая, когда я куплюсь… Ах, ты!"

Рита остановила машину и с треском захлопнула за собой дверцу. Кузьма торопливо выбрался наружу следом и заискивающе улыбнулся. Похоже, понял, что его раскусили.

Рита двинулась к подъезду, не оглядываясь, Кузьма поплелся следом. Они молча поднялись в лифте, молча зашли в квартиру, молча и синхронно разделись в прихожей. Рита переобулась в тапочки, а Кузьма так и остался в носках. У Риты была запасная пара мужских тапочек, но она со вдруг пробудившейся мстительностью решила, что гость перебьется.

На кухне она плюхнулась на угловой диванчик, Кузьма пристроился на стуле напротив и снова дружески улыбнулся ей.

– Ну? – сердито спросила Рита, еще не зная, как ей себя вести. – Что будем делать?

– Кушать очень хочется, – начал Кузьма.

– Между прочим, кормить никто не обещал! – обозлилась Рита.

– У меня есть деньги, – примирительно сказал Кузьма, – Могу и сам приготовить. Я с утра ничего не ел…

– Потерпите! – стукнула ладонью по столу Рита. – Хотите есть – накормлю! Но сначала все расскажете про своего Ангела.

Если бы Риту спросили, зачем ей понадобился Ангел, она б не ответила. Ей просто почему-то очень хотелось, чтобы Кузьма стушевался и попросил. Все равно что. Только чтобы не смотрел на нее с такими озорными смешинками в зеленых глазах. Однако он не стушевался

– Расскажу! – пообещал. – Но только, если ужин с водкой. И сначала ужин…

– Сначала рассказ! – не согласилась Рита.

– Жестокая вы женщина, – с видимым притворством вздохнул Кузьма. – Тут разговору на два часа. И на голодный желудок… – он еще раз просительно взглянул на нее, и она едва не сдалась под этим обволакивающим взглядом. Но в последний момент взяла себя в руки.

– Говорите!

– Тогда в сокращенном виде, – сдался Кузьма, – по причине острого недоедания. Думаю, начать лучше с прадеда Кузьмы.

– Причем тут прадед?

– Потому что все от него, – назидательно заключил Кузьма, – так что, если хотите слушать, сидите тихо. Прадед Кузьма, как я вам когда-то уже говорил, был крестьянином в глухой деревне. Но еще он занимался бортничеством. Борти – это такие ульи, – пояснил Кузьма, рисуя в воздухе руками, – целиком выдолбленные из короткого бревна. Их и развешивают на деревьях в лесу. Словом, прадед был пчеловодом. И вот однажды кто-то выдрал у него борти…

– Что значит "выдрал"? – перебила его Рита.

– Это значит, что кто-то не просто вытащил из бортей мед, а для облегчения процесса сбросил их на землю. Борти разбились, и пчелы улетели. Прадед, когда обнаружил это, пришел в деревню, собрал мужиков и сказал, что тот, кто это сделал, пусть лучше придет к нему сам.

– И?

– Никто не пришел. А через две недели из соседней деревни прибежал к прадеду мужик, встал на колени и умолял простить. Но прадед сказал, что уже поздно. И мужик умер.

– Почему? – спросила Рита, чувствуя, что у нее холодеет спина.

– Потому что прадед Кузьма был, как бы это сказать, колдуном… что ли. Или знахарем… На борти он заклятие наложил. Об этом вся округа знала, поэтому его борти в лесу никто не трогал. А тут случился какой-то пришлый, решил полакомиться на дармовщинку…

– Ну нельзя же так… – опечалилась Рита. – За мед человека…

– Мы живем в другое время… – Кузьма помолчал. – То был голодный год, и у прадеда тогда умерло трое детей. А вообще у него из всех уцелела только одна старшая дочка, моя бабушка. Он никого не хотел убивать. Он же сказал: пусть ко мне сам придет… Хотел человека спасти.

– Хорошо, – тряхнула головой Рита, – с прадедом все ясно. А причем тут Ангел?

– А притом, что у бабушки моей из шестерых детей из-за войны выжили только две дочери. И первыми потомками-мужчинами прадеда Кузьмы стали сыновья старшей дочери бабушки – Владислав и Кузьма. Вы не до конца раскопали историю Ангела, Маргарита. Плотницков – это фамилия его первой жены. А настоящая – Телюк. Владислав Телюк, мой старший брат…

Рита судорожно сглотнула слюну. Кузьма словно и не заметил этого.

– Вы разве не обратили внимания на то, как мы похожи? – продолжил безжалостно. – Я, правда, специально, бородку отпустил, чтобы это скрыть, но шила в мешке не утаишь. Вы правильно почувствовали, что с Ангелом что-то не так, что он не вписывается в образ, выписанный в моих статьях, но только вывод сделали неверный.

Она смотрела на него во все глаза.

– Вы хотите сказать?..

– Что Ангел – это совместное предприятие двух братьев, правнуков знахаря Кузьмы. Никакая Служба рядом с нами не стояла. Это бизнес. Вот и все.

– И вы… тоже?..

– По сути, это я – Ангел!