Изумрудная буря

— Это моя работа, и я хочу выполнять ее как положено.

— Поверь мне, жаловаться никто не станет! Никому до этого нет дела.

— Мне есть дело, — жестко заметил Ибис, дав понять, что не намерен продолжать этот разговор.

Стражник пожал плечами и остался ждать, пока Ибис не закончит готовку.

— Для кого этот суп? — спросила Амилия.

— Нам не положено говорить об этом, сударыня, — замявшись, ответил стражник.

Второй грубовато толкнул его и прошептал:

— Это же наставница императрицы, болван!

Первый стражник покраснел.

— Прошу прощения, госпожа наставница. Просто регент Сальдур иногда бывает очень страшен…

Про себя Амилия с ним согласилась, но никак этого не показала.

Его товарищ хлопнул себя по лбу и скорчил презрительную мину.

— Ну ты и дурак, Джеймс! Простите его, госпожа.

— Что? — озадаченно спросил Джеймс. — Что я такого сказал?

Стражник печально покачал головой.

— Да ты сейчас одним махом дурно отозвался о регенте и показал, что не уважаешь ее милость!

Джеймс побледнел.

— Как тебя зовут? — спросила Амилия второго стражника.

— Хигглс, ваша милость. — Он вытер лоб и снова поклонился.

— Почему бы тебе не ответить на мой вопрос?

— Мы относим суп в северную башню. Ту, что между колодцем и конюшней.

— Сколько там заключенных?

Стражники переглянулись.

— Насколько мы знаем, там никого нет, госпожа.

— Тогда кому же вы носите этот суп?

Хигглс пожал плечами.

— Мы просто отдаем его серетским рыцарям.

— Все готово, — объявил Ибис.

— Мы можем идти, ваша милость? — спросил Хигглс.

Амилия кивнула, и стражники вышли во двор, держа котел за ручки.

— Ну, давай-ка теперь я приготовлю что-нибудь для тебя, — сказал Ибис, вытирая большие руки о фартук.

— А? — переспросила Амилия, все еще думая о стражниках. — Нет, спасибо тебе, Ибис. — Она встала. — Кажется, у меня появились кое-какие дела.

Выйдя во внутренний двор, Амилия зябко поежилась, сожалея, что у нее не было времени надеть плащ. Погода изменилась: вместо приятной теплой осени с яркими листьями, чистым голубым небом и свежими ночами в воздухе чувствовалось ледяное дыхание предзимья. Сквозь мутные тучи мерцал едва заметный полумесяц. Она прошла через огород, превратившийся в месиво грязи и похожий на кладбищенский участок, и осторожно, стараясь не всполошить птиц, приблизилась к курятнику. Гулять по ночам никому не запрещалось, но сейчас она чувствовала себя заговорщицей.

Увидев, что Джеймс и Хигглс возвращаются обратно, Амилия шмыгнула в дровяной сарай, а спустя несколько минут прокралась по двору дальше, обогнула колодец и вошла в северную башню — тюремную башню, как она теперь ее называла.

Как и говорили стражники, на посту стоял рыцарь Серета, облаченный в черные доспехи с красным символом разбитой короны на груди. Лицо его закрывало забрало шлема, украшенного красным пером. Казалось, он ее не заметил, что было странно, поскольку теперь Амилии кланялись все стражники. Серет молчал. Она обошла его и направилась к лестнице. Удивительно, но он даже не попытался ее остановить.

Она поднималась все выше, минуя камеры, — ни одна дверь не была заперта на замок. Некоторые из них Амилия открывала, заглядывая внутрь. Все камеры были очень тесными, на полу лежала старая прогнившая солома. Крошечные зарешеченные оконца пропускали лишь немного лунного света. К стенам и полу крепились тяжелые цепи. В нескольких камерах ей попались табурет или ведро, но в большинстве не было ничего. Амилии стало не по себе, озноб усилился — не столько из-за холода, сколько из-за страха, который внушало это место, и боязни здесь оказаться.

Джеймс и Хигглс сказали правду. Башня пустовала.

Она спустилась вниз и подошла к серету.

— Прошу прощения, но что вы охраняете? Здесь никого нет.

Он не ответил.

— А куда девался котел с похлебкой?

Серет снова промолчал. Амилии, не видевшей его глаз сквозь забрало шлема, показалось, что он спит стоя. Она сделала шаг вперед. Серет шевельнулся. С быстротой змеи рука его скользнула к рукояти меча, и по каменной башне разнесся зловещий скрежет доставаемого из ножен оружия.

Амилия бросилась бежать.

— Вы ей расскажете? — спросил Нимбус.

Они сидели вдвоем в кабинете Амилии, заканчивая последний из списков приглашенных на свадьбу гостей, чтобы передать его писцам. Повсюду были разбросаны бумаги. На стене висел план большой залы, испещренный отверстиями от булавок, нанесенных по ходу изменений в размещении гостей за столом.

— Нет, не буду я поддерживать эту сумасшедшую ведьму, не стану лить воду на ее мельницу, рассказывая о таинственно исчезнувшем котле супа! Сколько времени и сил я потратила, чтобы Модина хоть немного пришла в себя! Не допущу, чтобы императрица снова сломалась!

— Но что, если…

— Хватит, Нимбус! — теребя свитки, воскликнула Амилия. — Зря я вам рассказала! В конце концов, я туда сходила. Посмотрела. Ничего не увидела. До сих пор понять не могу, зачем я вообще это делала! Да хранит меня Марибор, даже я стала бегать по ночам за миражами этой ведьмы. Чему вы улыбаетесь?

— Да так… — сказал Нимбус. — Просто представил, как вы крадетесь по двору.

— Ой прекратите!