Изумрудная роза (СИ)

Он парил над водой, края крыльев задевали рыб, прыгающих в воздух. Он оставлял рябь за собой, расходящуюся по озеру. Если кто-то смотрел в окно, они видели, как лениво он летел.

Рафаэлю не нужно было врываться сюда как воину. Он был хорошим с тихими намерениями. Он хотел лишь встретить семью.

Озеро вокруг замка было не таким большим, как казалось. Или от тревоги путь показался очень коротким. Рафаэль поднялся в воздух, чтобы опуститься на ноги в саду у золотых дверей замка.

Его когти задели гравий. Не камни, грубые грани которых впивались в пятки. Он присел и поднял круглый гладкий камешек. Словно его веками гладил океан.

Двери открылись так тихо, что он едва уловил. Ветер от их движения задел его волосы, и он застыл.

Рафаэль не знал, мог ли поднять голову. А если это не был дом его брата? А если он ошибся?

Тихие шаги приблизились, замерли далеко от него. Тихий голос сказал:

— Они из Омры. Камни из океана. По ним ходить приятнее, чем по гравию, да?

Он не ожидал такой голос. Женский, тихий, не боящийся его. Почему тут никто его не боялся?

Рафаэль поднял голову и увидел поразительную женщину, которая могла соперничать с Даниэллой.

Она была невысокой и хрупкой, хотя ее руки были больше, чем у аристократок. Ее лицо в форме сердечка было добрым. Шоколадные волосы были собраны в свободный пучок, пряди выбились и окружали ее лицо.

Он подумал на миг, что она могла быть слугой. Но ее голубое платье идеально сидело на ней, шелковая ткань не подходила слуге. А грязь на подоле путала. Если она была госпожой замка, то разве садом не должен был заниматься кто-то другой?

Рафаэль понял, что долго был на корточках перед ней, глазея. Он знал, что не стоило быть таким дураком, и Даниэлла была бы в ужасе от его поведения.

Он скованно встал и прижал крылья к спине.

— Простите, миледи. Я не ожидал увидеть тут кого-то, как вы.

Осторожность на ее лице сменилась улыбкой.

— Не извиняйтесь. Я на миг боялась, что вы — один из Жутей, потерявших разум. Но вы явно не отсюда. Я угадала?

Потерявших разум? Жути не теряли разум, если их не пугали, и то на пару мгновений. Он нахмурился, шагнул вперед, протянув руку для рукопожатия.

— Я не из Болотца, и мне кажется, что вы можете ответить на мои вопросы. Меня зовут…

Он не успел коснуться ее, другая ладонь сжала его запястье. Хватка была предупреждением, но он не ожидал такую ладонь.

Вместо когтей ладонь напоминала человеческую. В чем-то. Там, где он ожидал каменную кожу, ладонь была золотой, словно только из чаши жидкого металла. Кончики пальцев были металлическими, а кожа сияла на солнце, как металл.

Рычание прозвучало в воздухе. Рафаэль смотрел на мужчину, который держал его руку. А потом быстро понял, что его удерживал не человек.

Это был позолоченный бог. Белые крылья раскрылись за ним, больше, чем у Рафаэля, и намного красивее. Его брови были из золота, губы украшали металлические кусочки, и даже ресницы были металлическими. Его волосы были белыми с золотыми прядями.

Это был не его брат. Этот мужчина не мог быть в родстве с Жутью. Рафаэль был тьмой, а этот мужчина был светом.

Женщина тихо вздохнула.

— Александр, он не пытался меня ранить. Он просто пожал бы мою руку.

Александр?

Он потрясенно посмотрел, как мужчина повернулся к женщине, открыл рот, но не вылетело ни звука. Александр нахмурился, попытался заговорить снова, но голос пропал.

Рафаэль тоже попытался заговорить с ним, но горло сжалось.

Они потрясенно глядели друг на друга, пока женщина не заговорила:

— О, — сказала она. — Это немного усложняет ситуацию.

Она знала, что происходило. Интересно. Рафаэль повернулся к ней, зная. Что мог с ней говорить. Он уже с ней говорил.

— Его зовут Александр? — спросил он, горло перестало сдавливать в разговоре с ней. — Мне сказали, что Александр может быть моим братом.

— Возможно, — ответила женщина. — Меня зовут Амичия. Александр мой муж, и он стоит рядом с тобой.

Рафаэль посмотрел на позолоченного мужчину и покачал головой.

— Простите, не вижу, как мы можем быть в родстве.

— Нам стоит пройти внутрь, — ответила она. — Это долгая история, и ты выглядишь так, словно долго добирался сюда.

Он хотел остаться с ними навсегда. Хотел задать ей тысячу вопросов, получить на все ответы, а потом спать сто лет. Эмоции бушевали в его груди. Надежда. Счастье. Тревога. Он не мог ими управлять.

Но у него не было времени на все вопросы. Даниэлла была в замке с ее семьей, которая могла устроить ей ад. Он должен был вернуться как можно скорее.

— Я не могу задерживаться, — ответил он. — Я нужен своему народу.

— Твоему народу? — она переглянулась с Александром с пониманием. — Ты довольно умный для Жути, верно? Отличаешься от остальных своих творений?

Он снова не понимал, что она пыталась сказать. Словно все тут считали Жутей бездумными монстрами.

— Нет, — ответил он. — Мой народ так же разумен и разговаривает как я.

— Это тоже отличается, — Амичия нахмурилась и повернулась к дому. — Есть у тебя время или нет, думаю, нам всем важно поговорить. И я предпочла бы в разговор в удобном месте.