Изумрудные глаза Будды

Я сказала Артуру, что по возвращении домой подарю ему азбуку. Наш холдинг недавно печатал партию красочных букварей, и я взяла несколько штук для подарков детям своих знакомых.

Распрощались мы с ребятами тепло, вертолет улетел. Когда машина удалилась, я записала номера на бумажку карандашом. Ручка на морозе замерзла, а мороз заворачивал, к тому же мела поземка. Сколько нам еще топать до этого населенного пункта?

Артур тащился последним и что-то все время бухтел себе под нос.

– Горло простудишь, – не выдержала я. – Петь не сможешь. Куда ты безголосый миллионам женщин Земли?

– А фонограмма на что? – подал голос Пашка.

– Это потом, а здесь поклонницам, чтобы приютили несчастного? Ему же личность надо как-то удостоверять.

– Мое лицо знает вся страна! – гордо заявил Артур.

– Морду к документу не приложишь, – заметила я, вспоминая одну из любимых фраз опера Андрюши из управления. – Тем более она у тебя сейчас не такая, как на афишах и по телевизору. С начищенной мордой тебя никто из поклонниц не видел. Кстати, у тебя какие-то документы при себе есть?

Артур молчал.

– Я серьезно спрашиваю, придурок! Морда – не удостоверение личности, если ты хоть спеть сможешь – уже хорошо. Ты петь без фонограммы можешь?

Артур угрюмо молчал.

Мы втроем шли впереди, тащили свои сумки, а Пашка еще и камеру. Артур шел без какого-либо багажа. У него даже перчаток не было, и он засунул руки в карманы. Супермегазвезда на пустынном шоссе среди сибирских лесов. Может, заснять его сейчас? Потом в какой-нибудь клип вставит, например, про любовь с инопланетянкой, которая вначале его забрала в свою летающую тарелку, а потом все-таки оставила миллионам женщин Земли. И вот Артур идет к страдающим поклонницам…

Машин не было вообще. Может, здесь живут настолько бедные люди, что не могут даже оплатить бензин? Хотя кто нас подберет-то? Я бы сама не решилась брать каких-то типов с набитыми спортивными сумками, идущих неизвестно откуда.

Кроме воя ветра, звуков мы не слышали. Я стала сомневаться, что жилье где-то близко. Или собаки в такую погоду не лают? Хотя дорога заасфальтированная. Уже хорошо. То, что темень, ничего удивительного. Мы же в России. Правда, фонарные столбы периодически попадались. Это радовало, в особенности если вспомнить предыдущее место нашего обитания.

– Что будем говорить народу? – подала голос Татьяна. – Надо бы легенду какую-то придумать и ее придерживаться.

– Пока «Без комментариев». А вообще первым делом в этой деревне нужно искать телефон. Деньги у нас есть. Посоветоваться нужно – насчет того, что говорить. Мне кажется, что с нашим любимым домиком связаны интересы очень серьезных людей.

– У тебя есть телефон Вадима для связи?

– Есть. Я его перед поездкой в Сибирь даже наизусть выучила. Но вначале я думаю звонить в Питер Виктории Семеновне. Она – самая здравомыслящая из всех наших знакомых. А там видно будет.

– У вас мобильный телефон есть, Юлия Владиславовна, – послышался из-за спины мерзкий голос Артура. – Можете прямо сейчас позвонить.

– Не может, придурок! – рявкнула Татьяна. – Сигнала нет! Давно бы уже позвонили.

Мы в самом деле первым делом, как только высадились из самолета, проверили мобильные, включив их после долгого перерыва. Когда поняли, что сигнала нет и не будет, трубки тут же отключили, чтобы не сажать батарейки. Ведь подзарядить мы их не могли. Слава богу, Пашка человек запасливый, и для камеры батарейки были, да и снимали мы все-таки не так много.

– Артур, а куда делись Александр Каренович с Карлом? – спросил Пашка через какое-то время. – И вообще иди рядом с нами. Что ты за спиной маячишь?

– От ветра скрывается, – процедила сквозь зубы Татьяна. – Джентльмен хренов.

– Я уйду к другому продюсеру, – гордо объявил Артур. – Александр Каренович не оправдал моих надежд. И вообще я предъявлю ему иск за моральный ущерб. Юлия Владиславовна, у вас ведь, наверное, есть знакомые юристы, которые смогут достойно представить мои интересы в суде?

Я остановилась и повернулась к Артуру.

– Так, давай выкладывай, что там у вас произошло. Мы должны все вопросы обговорить сейчас, пока не вышли к людям. Артур, ты понимаешь, что мы все влипли в какую-то опасную историю? Я, к сожалению, не знаю в какую. А незнание – самое ужасное. Я даже не могу сказать, повезло нам или нет, что нас увезли из тайги, от того домика. Может, у тех, кто там остался, больше шансов выжить. Может, их больше у нас. Я просто не знаю!

– Пистолеты у вас? – спросил Артур абсолютно нормальным голосом.

– Без комментариев, – ответила я, хотя они на самом деле остались у нас с Татьяной и лежали в карманах. – Артур, что тебе известно про дела Кареныча?

– Он вывозил на гастроли за границу предметы искусства, прятал в реквизите. Поэтому у меня и было столько реквизита. – Артур вздохнул, потом всхлипнул, потом опустился на обледенелое шоссе и зарыдал.

Я села на корточки рядом, моему примеру последовала Татьяна. Мы стали утешать его, как ребенка. Артур же жаловался нам, что, когда он сам попытался таким же способом возить наркотики, Кареныч его чуть не кастрировал.