Изумрудные глаза

Амньер некоторое время молча наблюдал за сотрудниками лаборатории. Они вдруг засуетились, забегали вокруг стола. Что там случилось, он не мог догадаться. По-видимому, в таком же неведении пребывал и Малко.

– Если вам удастся получить результат, – произнес Дэррил, – а то, что я здесь услышал, внушает мне осторожный оптимизм, успех вашей программы представляется мне чрезвычайно опасной штукой. Непредсказуемой! Уже одно это вынуждает меня держать ухо востро.

Амньеру показалось, что губы Калхари чуть дрогнули, однако в следующее мгновение лицо полковника приняло прежнее озабоченное выражение. Амньер готов был поручиться, что тот издевательски улыбнулся, однако попробуй поймать его за руку. Малко с детства отличала завидная выдержка. Калхари – опытный игрок.

– Ты преувеличиваешь, Дэррил, – пожал плечами Малко.

– Возможно. В этом, собственно, и состоит моя работа – преувеличивать. – Инспектор доверчиво улыбнулся. – Или профессия. Наша профессия, если быть предельно откровенным. Надеюсь, ты не забыл, к чему могут привести опыты подобного рода? Мне бы не хотелось заниматься перечислением известных случаев.

– Я много размышлял над тем, в чем ты пытался убедить меня в тот день, когда мы виделись в последний раз.

Амньер удивленно глянул на него:

– Малко, это же было семнадцать лет назад!

– Так вот, я решил, что ты прав. Соединенные Штаты в ту пору действительно разваливались на глазах... – Калхари говорил замедленно, словно преодолевая некое внутреннее сопротивление. – Я имею в виду – в политическом отношении. Иных путей, кроме установления опеки ООН над частью территории США, не было. Сама возможность сохранить Штаты представлялась нереальной. Объединенный Совет – любимое супердетище, сконструированное твоей ненаглядной Сарой Алмундсен, – в некотором смысле намного ужасней, чем то правительство, которое существовало у нас ранее. С другой стороны, это лучше, чем режим, установившийся в России или в Китае. Не спорю, я могу ошибаться, однако и сейчас считаю, что Объединенная Земля – меньшее из возможных зол. Вероятно, миллионы павших на последней войне принесены в жертву не напрасно.

– Рад, что ты пришел к такому выводу.

– Дэррил?

– Да.

– Но это не все. Ты – и все вы – словно забыли, за что сражались. Я не хотел бы сейчас вступать с тобой в спор, так как не могу с железной уверенностью утверждать, что я прав. Но ваш Объединенный Совет впадает в варварство. Может, еще и не погрузился по уши, но дело к тому идет. – Он сделал паузу, потом добавил: – Не знаю, допустят ли американцы подобный исход.

– Ты слишком много философствуешь, Малко. Это было уместно, просто замечательно, когда мы были детьми, но в результате вы проиграли войну, – деликатно возразил Амньер.

Малко усмехнулся и продекламировал в ответ:

– "...в республиках больше жизни, больше ненависти, больше жажды мести; республиканцы не потеряли и не могут потерять ничего, кроме воспоминаний о своей прежней свободе..."

Амньер с усмешкой смотрел на Малко:

– Как же, как же. Помню. Никколо Макиавелли, «Государь». Старик мог бы гордиться тобой. В той же самой книге, как мне рассказывали, есть фраза, звучащая примерно так: город, в котором привыкли к свободе, куда легче победить с помощью его жителей, чем каким-либо иным путем. Если ты желаешь стать защитником свободы, следует всегда помнить об этом.

– Да, там есть что-то подобное, – кивнул Малко.

Амньер не ответил, видно, не желал продолжать дискуссию. Некоторое время они молчали. Взгляд Амньера устремился куда-то в пространство, а может, в тот миг ему почудилось что-то невероятное, на чем и взгляд нельзя сфокусировать.

В этот момент к ним приблизилась Сюзанна. Женщина не могла скрыть радости:

– Можешь поздравить...

Взгляд инспектора приобрел осмысленность. Он заинтересованно уставился на Сюзанну.

– Мы сделали это, – заявила она. – Теперь у нас есть один экземпляр. Все параметры в норме. Кажется, он выживет.

– Великолепно! – восхищенно прошептал Амньер. В следующее мгновение лицо инспектора вновь сделалось отрешенным. Его взор сосредоточился на ступенях металлической лестницы, на которых он сидел. Когда же вновь пришел в себя, в лаборатории раздался громкий, напоминающий удар хлыста щелчок. Никто, кроме Амньера, не обратил вынимания на этот странный звук.

* * *

Хотите узнать, что мог обнаружить Амньер в те короткие мгновения между ответом Малко и сообщением Сюзанны?

Могу поделиться.

Перед взглядом Дэррила очертился едва заметный иссиня-черный человеческий контур – некая тончайшая линия в пространстве. Сомневаюсь, что он поверил собственным глазам, потому что в следующий миг абрис исчез. Камбер Тремодиан растворился во времени еще до того, как Амньер успел утвердиться во мнении, что к нему снизошло что-то запредельное и таинственное.

Кроме него, никто не заметил появления Тремодиана.

Камбер опоздал. Дело было сделано. Это событие уже находилось вне ведения и Амньера, и Тремодиана.

* * *

Между тем Малко поинтересовался:

– Кто же этот счастливчик?

– Номер пятьдесят пять. Серия "С", генетический ряд "С". Мы назвали его Чарли Чан.

– Пол?

– Мальчик.