Изумрудные матрицы Алэфа

Первое, что бросалось в глаза – круглый, накрытый льняной скатертью стол, уже подготовленный к вечернему чаепитию. На нём красовалась старинная керосиновая лампа с фарфоровым расширяющимся к низу основанием и большим абажуром на медном каркасе. Белый фарфор лампы, от которой исходил неяркий свет, был расписан веточками голубых колокольчиков. Вокруг стола располагалось четыре резных стула с высокими спинками. Вся мебель в комнате была выполнена из полированного красного дерева в стиле классицизм, а двери сделаны из золотистого дуба. Слева от входной двери (если осматривать комнату по часовой стрелке) стоял невысокий угловой буфет, такой же резной, как и стулья. В углу между окнами, в массивном горшке раскинулся фикус бенджамина, близнец которого рос по другую сторону окна. Между ними, под окном напротив двери, располагался небольшой диван, подле которого находилась консоль со стопкой книг. В правом (от двери) углу был выложен из природного булыжника большой угловой камин, в котором колыхались небольшие язычки пламени. Между фикусом и камином в стекле закрытой двери, ведущей в другое помещение, отсвечивал свет лампы. Слева над камином в простой золотистой раме висела средних размеров картина с изображением пшеничного поля и ведущей сквозь него проселочной дорогой, огибающей большой дуб, раскинувший свою крону на фоне бирюзового с небольшими белыми облачками неба. Возле камина пристроились два уютных кресла с мягкими подлокотниками, обитых, как и диван плотным шёлком золотистого цвета.

Запах свежей выпечки смешивался с запахом горящих в камине липовых дров. Ароматный пирог на белом фарфоровом блюде и дымящийся серебряный чайник, с заваренным в нём чаем, уже стояли на столе.

Девушка достала из буфета две чайных пары и десертные тарелки тонкого белого фарфора, а также сахарницу и серебряные столовые приборы. Грациозно налив в чашки душистый клеверный напиток она протянула одну из них Анри. Их руки соприкоснулись и оба почувствовали себя сёрфингистами, раскачивающимися на волнах взаимного притяжения и симпатии. В царящей атмосфере уюта и тепла Анри ощущал себя счастливым. Он смотрел на улыбающиеся пухлые губки Гели и чувствовал порхание бабочек в груди.

Геля с первого взгляда понравилась Анри. Да и немудрено. Это была милая девушка мечтательно-романтичного склада характера. Он попал под обаяние её чуткости и мягкости. Она же с интересом слушала его рассказ о том, как он бесстрашно преодолел сложный путь, чтобы сразиться с драконом, который тайно угрожает миру Тари. И о том, что шишка на его голове образовалась в результате удара драконьим хвостом в одной из схваток с чудищем…

Надо отметить, что Анри, помимо актерского таланта обладал ещё и даром сочинительства. Поэтому, хоть он и не помнил, как очутился в поле, зато без труда сфантазировал захватывающую историю про дракона и рассказал её настолько вдохновенно и правдиво, что сам в неё поверил. А наивная Геля почувствовала, как романтическое чувство к этому герою всех времен и народов захватывает её.

Анри ещё не доел кусок пирога, как Геля уже с тихой радостью, мечтательно грезила о том, как Анри, победив Дракона (хотя, где их найти этих драконов в наше время?), вернется к ней принеся два кубка из драконьих зубов в качестве подарка. Как они вместе будут проводить время попивая из этих кубков ягодный морс и обсуждать последние мировые новости, новинки литературы и их личные достижения (которых само собой будет немало).

«Ах! – подумала Геля. – Анри настолько интересен в своей открытости, непосредственности и импульсивности, что я готова подождать его возвращения (предположительно скорого), пока он будет совершать свои немыслимые подвиги.» Интуиция подсказывала ей что подвиги, о которых повествует Анри, и в самом деле немыслимые.

Допивая чай и оглядывая комнату, Анри заметил на стенах несколько небольших подвесных электрических светильников с абажурами из жёлтого стекла в виде лилий.

– Откуда здесь электричество? – удивился он.

– В соседнем сарае стоит эбонитовый генератор, о который трутся дрессированные кошки. – с серьёзным выражением лица и лукавством в глазах ответила Геля.

Несколько секунд Анри озадаченно переваривал информацию, а потом рассмеялся вспомнив, что в поле видел несколько ветряков.

Внезапно откуда-то ветер донес звуки нежной музыки. Анри пригласил Гелю на танец и их тени красиво задвигались на фоне стены в такт мелодии. Анри снова ощутил волшебный аромат, исходящий от Гели. «Теперь мне ведом запах счастья.» – подумал он.

– У меня ощущение, что я знаю тебя давным-давно, хотя ничего пока о тебе не знаю. – неожиданно для себя самого выпалил Анри.

– Наверное, мы были знакомы в прошлых жизнях. – улыбнулась Геля.

За душевными разговорами обо всем и ни о чём они не заметили, как солнце закатилось на небосклоне. Анри доел пирог, допил чай, истощил запас своей фантазии, рассказывая о планах на великое путешествие, и засобирался в путь.