Изумрудные зубки

Короче, в следующий раз квартиры шмонали, когда хозяек не было дома. Причем, невиданное дело – квартиру Афанасьева обыскивать пошел сам Зельманд. Он был просто на грани истерики. Ведь перед Санчесом именно он отвечал за все головой, а не Леший и не кто-то еще. Шансов, что Афанасьев спрятал камни и диск именно у себя дома, было больше всего, поэтому там Зельманд решил искать сам. Почему он умер на месте преступления, мы точно не знаем. То ли нервы сдали и он сознательно отравился, поняв, что ни камней, ни статьи нигде нет, то ли сердце всерьез прихватило и он переборщил с лекарством... Черт его знает!

– Откуда они узнали наши адреса? Даже Павловской, с которой Глеб давно не встречался, только деньги на ребенка давал?! – спросила Сычева.

– Дело в том, что был в этом деле еще один «серый кардинал».

– Инга?! – хрипло спросил Афанасьев.

– Она жизнь положила, чтобы знать об Афанасьеве все! Это было ее бзиком, ее манией, если хотите. Она детективов нанимала, сама переодевалась, чтобы выслеживать его, ну и прочей ерундой занималась.

– Но как она оказалась в доме Овечкина? – подала голос Сычева. – Почему так по-свойски вела себя там, попугая кормила?

– Инга была его гражданской женой! Ну, или сожительницей, любовницей, – я в этой терминологии не силен. Она и любовь-то с Овечкиным закрутила, чтобы постоянно быть в курсе дел Афанасьева. Это именно она предложила банде сделать Овечкина штатным «газетчиком». Через братца своего – Лешего, Юру Лескова.

– Лесков ее брат?! – прошептал Афанасьев. – Это неправда! Я знал Ингу с детства, у нее никогда не было никаких братьев!

– Был. Двоюродный. Не все-то вы знали, господин Афанасьев! Инга все поджидала момент, когда вас можно будет поймать на чем-нибудь очень серьезном. Это она подсказала Овечкину написать статью и подписать вашим именем, когда стало известно о вашем грядущем назначении. Месть за поруганную любовь – стала единственной целью в ее жизни. Причем она не столько неприятностей или смерти вам желала, сколько просто заполучить вас в полное свое распоряжение, чтобы вы были у нее на крючке и плясали под ее дудку.

– Овечкин знал о ... ее тайной страсти? – голос у хмыря сел, охрип и это снова доставило Карантаеву удовольствие.

– Догадывался. Но ему было плевать.

– Зачем он убил Игнатьева?

– Испугался. Главный на полном серьезе струхнул, что Лесков, который после смерти Зельманда стал фактически главарем банды, начнет прессовать Игнатьева насчет камней. Ведь Овечкин вынужден был признаться, что за камнями на таможню посылал Игнатьева. Если бы Игнатьева всерьез прижали, он бы мог рассказать о многих поручениях шефа, в том числе и о том, что именно Овечкин попросил подкинуть Афанасьеву диск, помеченный красным сердцем, пронзенным стрелой. И тут никакая Инга не спасла бы Бориса Борисовича от наказания за то, что он вел нечистую игру. Нет более страшного греха для бандитов, чем вести двойную игру. Поэтому Овечкин решает убить Игнатьева. Но как?!

После пропажи трех камней и смерти Зельманда Овечкин попал в немилость к Лешему. Но Лесков был вынужден мириться с его существованием, так как Инга жила с Борисом, да и он сам проживал в его доме с тех пор, как начал скрываться от органов. Фактически, штаб банды перекочевал на территорию дома Овечкина. Лесков мечтал удержать «империю» Зельманда на плаву, мечтал занять место шефа. Но самое главное, он начал подозревать в пропаже камней самого Овечкина. Он не без основания полагал, что Овечкин тоже претендует на место главаря банды. Леший предположил, что чертов газетчик сам похитил три самых ценных камня, чтобы подставить Лешего перед колумбийцами, сдать его им, а самому, когда все поутихнет, «найти» камни и начать работать по уже наработанным связям и каналам. Короче, Лесков на всякий случай приказал своим бойцам глаз не спускать с Овечкина, следить за каждым его шагом. Овечкин заметил слежку. Единственное место, куда он мог пройти без «хвоста», это была редакция, – там пропускная система. Поэтому он и решил убить Игнатьева на рабочем месте. День был солнечный, теплый. Овечкин знал, что в такой погожий день ни один дурак не попрется на работу. Нет, он был абсолютно уверен, что других сотрудников в редакции не будет. Главный позвонил парню и сказал, что срочно ждет его на рабочем месте. Игнатьев примчался.