Изумрудный дождь

Элли провела бессонную ночь. Она молила Бога, чтобы он отказался от своей безумной прихоти. Бесполезно. Он вошел к ней в мастерскую с таким видом, как будто проходил мимо и заглянул на чашку чая. Спокойный и полностью уверенный в себе. Элли стояла у окна. У нее задрожали руки, а сердце застучало так громко, что он наверняка его услышал. Очень быстро она оставила всякую надежду на то, что ей удастся убедить его оставить ее в покое.

Николас приходил каждый день. С каждым разом после его ухода Элли колотило все сильнее. Он то прикасался к ее руке, то ненароком пропускал сквозь пальцы выбившийся из ее прически локон, а как-то даже прижал палец к ее губам.

Он хотел ее. Это можно было видеть по его глазам. Элли чувствовала жар его страсти. И от этого приходила в тихий ужас, потому что такую же страсть чувствовала в себе. Когда такие чувства разгораются, удержать их бывает неимоверно трудно.

— Ты опоздал, — недовольно заметила она на пятый день, раздраженная своим невольным откликом на его пристальный и настойчивый взгляд. Николас посмотрел на часы, и Элли знала, что минутная стрелка как раз отметила тот час, когда он и должен был прийти.

— Интересно, — только и сказал он и снова перевел на нее свой спокойный взгляд.

Казалось, его присутствие ничему другому не оставило места. Куда бы она ни повернулась, везде натыкалась на Николаса. Ей вдруг захотелось все бросить и бежать отсюда без оглядки. Отчего-то Элли решила, что Николас понял, о чем она сейчас подумала. На губах его появилась едва заметная довольная улыбка. Элли вздернула подбородок и расправила плечи. Она не позволит ему вертеть ею по своему усмотрению.

— Или стой там, где стоишь, или сядь на стул, — потребовала она.

Николас с насмешливым видом галантно поклонился.

— Для вас, миссис Монро, я готов на все. Кровь прилила к щекам Элли.

— Если ради меня вы готовы на все, мистер Дрейк, — язвительно проговорила она, тогда отчего вы не уходите?

В его улыбке появилась растерянность, но он тут же нашелся:

— Конечно, не на все. Я солгал.

— Ничуть не удивлена.

— Я и не знал, что вы, Джей, можете поддеть и притом весьма чувствительно.

Душевная легкость, которую она поначалу заметила в Николасе, как-то растворилась в заливавшем комнату солнечном свете. Черты его лица посуровели, и оно стало угрюмым. Элли не понравилось, что в душе она уже сожалеет о только что сказанных словах.

Элли заставила себя отвести взгляд, стараясь не поддаваться магии его присутствия. Николас наконец уселся на свое привычное место у окна. Она взяла кусок угля и постаралась сосредоточиться. Ей все никак не удавалось перенести на бумагу то, что она уже начала видеть в этом лице. Но сегодня, похоже, что-то начало получаться. Она неуверенно провела линию, потом еще одну. На чистом листе постепенно проступал рисунок почти неузнаваемого лица, но уже несущего в себе отдельные правдивые штрихи. Элли с облегчением поняла, что не утратила мастерства.

Она расслабилась, и на какой-то момент ей удалось полностью погрузиться в работу. Рука легко заскользила по бумаге, откликаясь на просыпающееся вдохновение. Голова стала легкой, и, позабыв обо всем, она ушла в любимый мир линий и пропорций. Элли увлеченно рисовала, пока вдруг не поняла, что освещение изменилось. Она подошла к окну и встала перед Николасом. Забыв, кто перед ней, она профессионально изучала этот строгий профиль. Элли решила чуть изменить наклон его головы и, протянув руку, осторожно прикоснулась к щеке. Николас дернулся, как от удара и метнул на нее яростный взгляд. Она вдруг поняла, что стоит к нему слишком близко. Начавший было раскрываться цветок вдохновения увял, раздавленный каблуком жестокой реальности.

— Извини, — машинально пробормотала она, отступая.

Но он удержал ее. Элли попыталась высвободить вдруг задрожавшую руку. Николас судорожно вздохнул и прижал ее ладонь к своей щеке.

— Почему все-таки я никак не могу забыть тебя? — с горечью проговорил он.

— Оставь, — выдохнула Элли в полной растерянности.

— Скажи, ты вспоминаешь, как я ласкал тебя? — спросил он, и в голосе его звучала печаль. — Ты вспоминаешь, о том, что однажды произошло между нами?

Конечно, она вспоминала. Каждый день и каждую ночь.

— Нет, — только и сумела ответить Элли. Она снова попробовала вырваться, но он не отпустил ее.

— Обманщица! — прошипел он ей на ухо и, насильно поднеся ее руку к губам, поцеловал запястье. — Тебя выдает твоя рука, уж очень она дрожит. Конечно, ты вспоминаешь. И очень часто. Так же часто, как я думаю о тебе.

И он снова поцеловал ее руку.

Элли рванулась, но он притянул ее еще ближе к себе.

— Не надо, Ники, — вырвалось вдруг у нее.

Все в ней кричало: беги! Но что-то сильнее рассудка удерживало ее на месте. И она беспомощно смотрела, как он протягивает руку и берет ее за подбородок.

— Ники, — сдавленным голосом повторил он как заклинание. — Я об этом и мечтаю — чтобы ты позвала меня.