Изумрудный дождь

Холодно посмотрев на него поверх очков, Ханна, чуть приподняв брови, ровным голосом заметила:

— Больше всего мне хотелось бы, чтобы вы поменьше болтали и оставили меня в покое, если только не имеете в виду наши отношения и известное предложение не готово сорваться с ваших губ.

Барнард резко оборвал смех и скривил губы:

— Ну вот, опять ты за свое! Все испортила. — Оттолкнувшись плечом от стены, он с раздраженным видом вернулся к своему мольберту. — Женитьба, а что же еще! Я чертовски стар для брачных уз.

— Минуту назад вы уверяли меня, что возраст вам не помеха ни в чем.

— Женщина, оставь меня в покое! — высокопарно вскричал Барнард. — У меня много работы!

— И замечательно. Мы снова не в духе, кажется? Но Барнард, ты же знаешь, что я права! Нам надо пожениться. — Она мягко продолжила: — Я буду заботиться о тебе, когда ты станешь совсем стареньким.

— Да я уже старый! Неужели ты думаешь, что мне об этом неизвестно? — Он чуть не сорвался на крик и сердито ткнул кистью в палитру, разбрызгав краску.

— Об этом факте мое тело напоминает мне каждый день! Твои жалкие попытки подцепить меня ни к чему не приведут! И вообще у меня нет времени на женитьбу. За мной приезжает мой сын! Я буду жить с его семьей в Огайо. Собаки и дети. Семья! Ты слышишь меня, госпожа Ханна Шер? — воскликнул он. Его испещренное глубокими морщинами лицо даже раскраснелось от волнения. Он невидяще смотрел на Ханну, потому что был сейчас далеко — на пути к далекому штату Огайо. — Так ты слышала, что я сказал?

— А то нет! Ты так орал, что слышали все в округе.

— В том числе и я.

Барнард и Ханна стремительно обернулись.

— Элли! — в один голос воскликнули они.

— Ну, по какому поводу очередная потасовка? — спросила Элли, стаскивая с головы свою изрядно помятую шляпку с лентами и пристраивая ее на полированный дубовый стол с резными ножками в виде распяленных когтистых лап.

— Небольшой спор, — пояснила Ханна. — Элли, мы спорили, а не дрались.

— Черт возьми, женщина! — рявкнул Барнард. — Будь любезна называть вещи своими именами! Уж ты-то точно дралась!

— Я?!

— А кто же еще? Конечно, ты! Еще немного, и у меня было бы расцарапано лицо! — вызывающе фыркнул он.

— Может быть, тогда в твоей старой глупой голове прибавилось бы ума!

— Она невыносима, Элли, — страдальчески приподнял брови Барнард, как бы не веря своим ушам. — До сих пор не могу понять, как ты вообще решилась впустить ее сюда.

— Лучше спроси, как она впустила сюда такого блудливого старого козла, как ты! — перебила его Ханна.

Его шутливое настроение быстро сменил гнев.

— Она даже…

— Ну, дорогие мои, хватит! — воскликнула Элли, разведя руки в стороны, как рефери на ринге. — Драться, спорить — особой разницы нет. Ясно, что он по-прежнему не собирается жениться на вас.

— Жениться на мне? — возмущенно фыркнула Ханна. — Ну уж нет. Этот старый козел хотел меня нарисовать, ты только представь, голой!

Элли в изумлении уставилась на Барнарда:

— Ты просил Ханну позировать тебе обнаженной?

— Ну, я… — промямлил Барнард.

Ханна бросила на Барнарда торжествующий взгляд, на который он бы достойно ответил, не смотри на него в упор Элли. Вместо этого он одарил свою домохозяйку невинной широкой улыбкой, отложив на потом выражение глубокого возмущения Ханной Шер. Можно будет всю ночь постукивать в потолок ручкой метлы. Это всегда действовало безотказно, потому что комната Ханны располагалась как раз над его комнатой. Он едва не улыбнулся в предвкушении удовольствия, но вовремя спохватился.

— В чем мать родила, вот чего он хотел! — напирала Ханна. — Да чтоб еще лежала на постели среди охапок цветов! Да кем он себя считает, а? Художником?

После этих слов Ханна разразилась кудахтающим смехом, который буквально смел всякие следы улыбки с лица Барнарда.

— Ханна, перестань, пожалуйста. Я сама разберусь с Барнардом, — строго проговорила Элли.

— Элли, любовь моя, мне захотелось немного развлечь ее, только и всего! — смущенно пожал все еще широкими плечами Барнард. В молодые годы он был моряком и побывал чуть ли не во всех портах мира.

— Тогда развлекайтесь другими способами, — сухо сказала Элли. — Шашки, шахматы, даже покер. Мне не хотелось бы, чтобы в моем доме вы просили Ханну позировать вам обнаженной.

— Вот-вот, пусть знает свое место!

— Не лезь не в свое дело, старая перечница! — озлился Барнард.

И все началось сначала. Элли поморщилась и покачала головой. В такие дни, как этот, ей казалось, что еще немного — и она откажет обоим. Конечно, этого она никогда не сделает. Элли любила обоих так же сильно, как они ее. И потом, они же не целый день препираются. Всего лишь большую его часть, примирительно улыбнулась девушка.

Элли хотела спросить про Джима. Этот ее жилец был на пять лет моложе Элли. И хотя ему исполнился двадцать один год, Джим был скорее ребенком, чем юношей. Элли всегда беспокоилась за него. Он жил в доме с тех самых пор, как она сюда перебралась, и занимал комнату рядом с Барнардом. Но едва она открыла рот, как в дверь громко постучали.