Изумрудный шторм

– Да, я честен. Все продаются и покупаются, но я единственный, кто не стесняется в этом признаться.

И вот над Мартиникой взошло солнце. Лучи его проникали в небольшую расселину, где мы укрылись, и одновременно били прямо в глаза англичанам – тем, кто посмотрел бы в нашем направлении. Нам можно было чувствовать себя в безопасности – если только, конечно, они не спустятся вниз по какой-то надобности. Мы для них остаемся невидимками. С наступлением рассвета Джубаль бесшумно скользнул за борт с деревянным буем, к которому на тросе крепился якорь. Он доплыл прямо до входа в подводную пещеру, нырнул, закрепил на дне якорь и так натянул трос, чтобы маркер оставался под водой, а затем протянул веревку от буя к нашей шлюпке. Когда придет время, мы сможем быстро подтянуться на тросе к укрепленному на якоре бую и развернуть водолазный колокол.

Солнце поднималось все выше, и вода в море переливалась разными оттенками – от почти черного до синего и аквамаринового. Я заметил, что Мартель исподтишка наблюдает за мной. Видно, он боялся, что я попробую убить его. И одновременно прорабатывал разные способы предать меня. Да уж, действительно, этот человек был коррумпирован до мозга костей. Джубаль так и метался между нами, точно рефери на ринге между борцами.

И вот откуда-то сверху послышались крики и даже звук рожка.

– Прилив начался, и еще они наверняка заметили на судне вашу жену, – прошептал Леон. – К полудню можно переходить к активным действиям.

Сколь ни противно мне в этом признаваться, но между мной и Мартелем имелось много общего. Оба мы были оппортунистами по природе своей, умными и изобретательными импровизаторами. Нападать на англичан, находившихся на скале, было рискованно, поскольку их недавно установленная артиллерийская батарея находилась гораздо выше мачты любого корабля. А потому хитрый француз-ренегат использовал мои рекомендательные письма от Рошамбо с тем, чтобы уговорить губернатора Мартиники оказать нам поддержку. И тот распорядился выдать нам судно длиной в восемьдесят футов, которое мы переоборудовали в бомбовый кеч и, согласно существующей традиции, окрестили этот корабль-орудие «Мон-Пеле», в честь вулкана. Рабочие сняли фок-мачту, а затем укрепили палубу деревянными досками и скобами и установили в носовой части огромную мортиру. Орудие оказалось настолько тяжелым, что новенький кеч даже слегка осел спереди. Теоретически из этой мортиры можно было выстреливать снарядами достаточно высоко, вот только само судно «Мон-Пеле» получилось неповоротливым и основной парус отстоял от носа слишком далеко, чтобы обеспечить должное равновесие. Впрочем, главной его миссией было отвлечь противника.

О сокровищах мы не сказали губернатору ни слова, но заверили его, что одной успешной атаки на гарнизон британцев будет достаточно, дабы надолго отбить у них всякую охоту приближаться к здешним берегам.

– Мы используем здесь недюжинный боевой опыт торговца и искателя приключений, настоящего героя пирамид Итана Гейджа, – убеждал его Мартель, и губернатор Ламбо не обратил внимания на сарказм, звучавший при этом в его голосе. Шанс одержать победу чужими руками окончательно убедил его снять с крепости и отдать в наше распоряжение мортиру, весившую больше тонны. Победа над британским кораблем на французской территории могла принести ему славу и новое назначение в родной Франции. Ведь Ламбо, как и все остальные, боялся заболеть лихорадкой и мечтал вернуться домой.

Так что эту часть операции мой новый союзник Мартель провернул достаточно умно.

Как нельзя кстати пришлось и предложение Астизы, связанное с подготовкой – я даже немного расстроился, что не додумался до этого сам. Той же ночью мы подплыли к скале – кеч в это время дрейфовал между Ле Диамант и Мартиникой – и побросали в море несколько бурдюков, наполовину наполненных ромом. К рассвету они, подгоняемые течением, должны были оказаться прямо напротив нашего укрытия. Мы слышали возбужденные крики англичан, когда они заметили в воде эти, как им показалось, обломки кораблекрушения. Все мы всегда рады поживиться за чужой счет.

Какова же была их радость, когда они обнаружили в бурдюках спиртное!

– Смотрю, ты неплохо изучила нравы британских моряков, – сказал я Астизе.

– Я давно изучаю человеческую натуру и прекрасно понимаю, как это невероятно скучно и одиноко – торчать на голой необитаемой скале, – ответила она. – Скоро эти бурдюки опустеют наполовину – еще до того, как их командир опомнится и успеет их отобрать. Так что они напьются в дым и потеряют всякую бдительность. Первая цель любого сражения – это помочь врагу уничтожить самого себя.

– Говоришь прямо как Наполеон, любовь моя.

– Училась вместе с тобой, мой хитроумный электрик.

Любопытно, как я смогу помочь Мартелю уничтожить самого себя, когда придет время?