Изумруды на завтрак

– Чего это я буду писать? И чего это я буду номер паспорта указывать? – охранник растерялся. – Ладно, иди, отнеси к нему в приемную, пускай там секретарша разбирается!

– Давно бы так!

Курьер с победоносным видом проследовал по коридору к кабинету Володарского.

Самого руководителя на месте не было.

Секретарша Лариса Львовна при виде корзины с цветами мечтательно улыбнулась, как всякая женщина на ее месте.

– Цветы для господина Володарского! – торжественно объявил курьер.

– От кого?

– Не велено говорить! – курьер сделал загадочное лицо. – Сказали, что он сам догадается!

– Ну, если так…

– Распишитесь вот здесь, и еще здесь! – курьер подсунул Ларисе Львовне накладную. – Время отметьте, пожалуйста! Мне важно своевременно доставить!

Лариса Львовна подписала бумаги.

Как только курьер вышел из приемной, она вошла в кабинет шефа, поставила корзину на стол и взглянула на нее со стороны. Затем немного поправила поникшую орхидею. Теперь все было просто идеально. Еще раз мечтательно улыбнувшись, она вернулась в приемную.

Тем временем разбитной курьер, выйдя из офисного центра, сел в свою машину и немного отъехал – так, чтобы видеть вход в здание, но не бросаться в глаза. Остановившись, он снова вышел из машины, огляделся и сорвал со своего автомобиля наклейку с рекламой цветочной фирмы. Теперь это была совершенно неприметная машина неопределенного темного цвета.

Снова сев в нее, курьер отклеил кошачьи усики, смыл тампоном грим, убрал ватные шарики из носа и из-за щек, придававшие его лицу характерную одутловатость, и придирчиво осмотрел себя в зеркале заднего вида.

Он стал моложе и привлекательнее. Теперь ему можно было дать лет тридцать пять. Впрочем, внешность у него была приятная, но совершенно незапоминающаяся. Заметишь такого на улице – и тут же забудешь. Разве что Лола узнала бы в нем своего боевого соратника Леню Маркиза.

Закончив преображение, Леня достал из бардачка бинокль и навел его на вход в офисный центр. Он не должен пропустить возвращения господина Володарского в офис.

И долго ждать Лене не пришлось.

Перед центром остановился черный «мерседес», из него вышел приземистый мужчина, чем-то похожий на английского бульдога, и скрылся за стеклянной дверью.

Леня поднес к глазам часы, следя за секундной стрелкой.

Вот Володарский сел в лифт… вот поднялся на шестой этаж… вот миновал турникет охраны, где его наверняка не задержали… вот прошел по коридору до своего кабинета…

На всякий случай Леня дал Володарскому еще десять секунд, а затем нажал кнопку на небольшой пластиковой коробочке.

Затем, быстро взглянув на здание, в которое вошел Володарский, Маркиз взял с заднего сиденья небольшой чемоданчик, достал из него белый халат, крахмальную белую шапочку и очки в золоченой оправе. Надев все это, он прихватил чемоданчик, вышел из машины и направился к офисному центру.

Эрнст Володарский вошел в приемную. Если бы он был не так занят своими безрадостными мыслями, то заметил бы на лице секретарши какое-то странное выражение – одновременно загадочное и мечтательное. Совершенно нехарактерное для опытного секретаря с большим стажем. Точнее, даже не секретаря, а помощника, как предпочитала именовать себя Лариса Львовна.

– Лариса Львовна, меня кто-нибудь спрашивал?

– Нет, никто не спрашивал.

На этот раз Володарский обратил внимание на странную интонацию секретарши – словно она хотела еще что-то ему сказать. Опять же, интонация недосказанности – нехарактерная интонация для опытного секретаря.

– Никто не спрашивал, – повторила она с той же загадочной интонацией, – но вам принесли цветы.

– Цветы? – удивленно переспросил шеф. – Какие цветы? Зачем? От кого?

– Цветы очень красивые, – мечтательно ответила Лариса Львовна, – целая корзина. А от кого – не знаю. Курьер принес, ничего не сказал. Точнее, сказал, что вы сами догадаетесь.

Володарский недоуменно пожал плечами, шагнул к двери кабинета… и вдруг увидел, что из-под этой двери выползает тонкая струйка белесого дыма.

И тут же Лариса Львовна насторожилась, потянула носом и испуганно проговорила:

– Кажется, пахнет дымом!

Володарский бросился к двери, рванул ее – и увидел, что его кабинет заполнен густыми клубами дыма.

– Горим! – тонким, незнакомым голосом закричала секретарша. – Пожар!

В то же мгновение, вторя ей, под потолком дурным голосом завыла сирена пожарной сигнализации.

Володарский попятился, хотел выбежать из приемной, но в следующее мгновение вспомнил, что у него в кабинете лежит нечто очень важное, нечто настолько важное, что из-за него стоит рискнуть, и бросился вперед, в заполненное дымом помещение.

– Эрнст Леонидович! – вскрикнула секретарша. – Эрнст Леонидович, не входите туда! Это опасно! Сейчас приедут пожарные! Они все сделают, все погасят!

Володарский не слушал ее. Закрыв рот и нос полой пиджака и с трудом сдерживая кашель, он неуверенно шел по кабинету, с трудом ориентируясь в густом дыму.

Лариса Львовна догнала его, схватила за локоть и попыталась остановить.