Изумруды пророка

– Увы, нам это неизвестно. Как раз в это время мы взяли на работу одного молодого библиотекаря. Он был дипломированным специалистом и показал наилучшие рекомендации от министра народного просвещения. Но у этого молодого человека оказалось слабое здоровье. Вы же знаете, климат в Бургундии континентальный, и его трудно перенести тому, кто родился и жил в Париже. Поэтому юноша довольно быстро нас покинул...

– И унес с собой вашу книгу? – с улыбкой спросил Морозини.

– Мы в этом не совсем уверены, однако – вполне может быть. По правде говоря, мы ее хватились не сразу. Как раз перед тем, как уехать из Дижона, этот молодой человек взял книгу якобы для того, чтобы передать ее во временное пользование – это у нас исключительный случай! – одному хорошо нам известному уроженцу нашего города, который из-за болезни не может передвигаться и который... так никогда ее и не получил! Его секретарь был очень недоволен, что хозяин, совершенно ни в чем не замешанный, оказался впутанным в это дело, которое иначе, как кражей, и не назовешь... Кстати, министр народного просвещения, как выяснилось, тоже никогда не слышал об этом юном Армане Дювале...

– А любовницу этого юноши звали, конечно, Маргаритой Готье? – от души расхохотавшись, спросил Видаль-Пеликорн. – Вот только «Дамы с камелиями» нам и не хватало!

Но господин Жерлан даже не улыбнулся. И взгляд, который он бросил на смешливого археолога, был скорее суровым, чем одобрительным.

– Да, я тоже заметил, как странно его зовут, но молодой человек объяснил мне, что эта хорошо всем известная фамилия у него настоящая и что именно поэтому его мать, обожавшая Александра Дюма-сына, дала ему такое романтическое имя. Вот только, – смущенно добавил старичок, – теперь-то мне самому кажется, что все это – сказки и что на самом деле юношу вовсе и не звали Арманом Дювалем... А его настоящего имени я так и не узнал...

– Вы ни в чем не виноваты, и вам совершенно не в чем себя упрекнуть, – спокойно и ласково сказал Морозини. – В мире так много людей, умеющих ловко менять не только имя, но даже и внешность... Хотя... А вы могли бы нам его описать, на случай, если вдруг доведется встретиться?..

Хранитель библиотеки очень охотно набросал словесный портрет мошенника, вот только, к сожалению, портрет этот мог бы подойти очень многим. Лет примерно двадцать пять – двадцать шесть, светловолосый, с серыми глазами... Однако, описывая «Армана Дюваля», старик постепенно вошел во вкус и припомнил некоторые детали, свидетельствовавшие о его наблюдательности. Господин Жерлан категорически утверждал, что рост юноши составлял ровно сто восемьдесят три сантиметра, что у него был волевой подбородок, разделенный надвое глубокой ямочкой, и что его руки с длинными и тонкими пальцами можно было бы назвать даже красивыми, если бы кончики этих пальцев не были слегка сплющенными...

Господин Жерлан так увлекся описанием преступника, что Адальберу пришлось ему напомнить: они пришли сюда, в общем-то, не для того, чтобы заняться преследованием предполагаемого похитителя, а для того, чтобы узнать продолжение одного из фрагментов книги Ла Брокьера. Можно ли все-таки как-нибудь познакомиться с содержанием рукописи?

– Мы ищем, – честно признался Морозини, – два драгоценных камня, о которых идет речь в этой книге. Я держал в руках экземпляр, но у меня его отобрали прежде, чем я успел прочесть следующую страницу.

– А можете ли вы мне сказать, о каком времени шла речь в том месте рассказа, который вам удалось прочесть?

– Конечно. В 1432 году в Дамаске Ла Брокьеру только что довелось встретиться с Жаком Кером...

– Ну, тогда нам будет легко отыскать продолжение... Извольте минутку подождать!